Спускаясь с холма, он смотрел вперед. Ловушки исчерпали себя на какое-то время, уступив место непролазной чаще. Здесь деревья росли очень густо, но атлет упорно продолжал лезть сквозь них, стараясь ни о чем не думать. Но сознание упорно продолжало работать. Волки были где-то там, и перспектива встречи с этими животными была куда менее приятной, чем самое первое столкновение с медведем. Если их геном тоже улучшен, то стая уже взяла след и теперь только вопрос времени, когда они догонят человека.

Подчиняться страху в такой ситуации, было равносильно признанию своего поражения. Олег не мог позволить себе подобного.

Оглядываясь, на быстро пропадающую из вида постройку, он отметил, что и летающие камеры тоже отстали от него, словно в той стороне, куда он шел, совсем не было ничего интересного, и там хватит линз, закрепленных на ветках и специальных стойках, спрятанных между деревьями.

Но причина могла крыться в другом. Среди скрученных и переплетенных ветвей не находилось места вращающимся лопастям квадрокоптеров и те просто не могли проникнуть в чащу.

Растянув губы в широкой улыбке, Олег картинно состроил жуткую физиономию, но вспомнив свое желание не выглядеть, как сумасшедший, выдохнул, вновь нацепив на себя маску невозмутимости и целеустремленности.

Он спрашивал себя, зачем вообще это делает, зачем пытается что-то показать зрителям, когда нужно думать совсем о других задачах. На этот вопрос ответ у него был, но хорошего в нем находилось мало. Олег понимал, что камеры — это единственная его связь с реальным миром за стенами арены, и если он потеряет ее и начнет вести себя так, как от него требуют, то кем он тогда станет? В кого превратится? В то самое ужасное чудовище, страшного монстра, способного и запрограммированного лишь на решение одной задачи.

А что если он уже им стал?

Оглядывая свою одежду, заляпанную пятнами своей и чужой крови, ощупывая пальцами перемазанное в грязи и все той же алой жидкости лицо, ему не хотелось признавать, что чудовище в нем, как и в любом человеке, жило с самого рождения и только ждало своего часа, чтобы пробудиться.

Совсем, как волки, один из которых выскочил из-за толстого клена прямо перед Олегом.

Серо-белая блестящая шерсть животного стояла дыбом. Покрытая вязкими каплями утренней росы и россыпью древесной коры, она выглядела не совсем настоящей, будто нарисованной самым умелым художником по холсту мира. А вот торчащие обнаженные клыки в вытянутой пасти были куда более реальны.

Зверь был удивлен не меньше атлета подобным столкновением, и поэтому не набросился на него в первые мгновения, которых хватило человеку, чтобы сделать свой ход.