Кирилл пожал плечами и подошел к панели. Сковырнув ногтем засохшую каплю крови, он включил обзорную камеру шлюзового отсека. Шрам вместе с ремонтником перебрались на крейсер.

Мужчины вздрогнули, двери кают открылись сами собой.

– Он продумывает каждый шаг, – сказал Жак.

– А кто не продумывает, долго не живет, – ответил Громов.

– Тогда я что-то задержался на белом свете, – невесело ухмыльнулся француз и шагнул в каюту.

Вернулся он с ящиком в руках. С трудом донеся его до середины рубки, Жак с громким выдохом поставил ящик на пол.

– С виду – сущие звери, – голос француза звучал уже не так безнадежно. Оружие вселяло уверенность даже в экс-водителя.

В ящике лежал цилиндр газовой шашки и четыре массивных пистолета. Кирилл вытащил один и хмыкнул:

– Надо сказать Ученому, что стоит поработать над их весом. Оружие одноручное, а весит как автомат.

– Он тебя, наверное, и сейчас слышит, – сказал Клаус.

Громов обвел взглядом рубку и сказал:

– Скорее всего.

Жак открыл буфет и с интересом начал разглядывать полку с десертами.

– Ты же только что поел! – сказал Кирилл.

– Нервничаю, – отмахнулся Жак. – Не каждый день приходится корабли захватывать.

– Да что вы заладили: «корабли-корабли», – произнес Клаус. – Там будут живые люди! Которых мы обрекаем на смерть.

– Они обречены в любом случае, – трезво рассудил Громов. Затем кивнул на ящик. – А этим не убьешь.

Клаус перешел на едва слышный шепот:

– Можно объединиться с экипажем грузовика.

– Не забывай про истребители, – также тихо ответил звездолетчик.