– Такой ритуал освобождения, – Маноло осторожно указал пальцем в сторону свежего холмика, – это тоже одна из концепций? Я что-то…

– Старый обычай, – сказал Джей. – Сейчас обычно кремируют.

Маноло удовлетворенно кивнул. Похоже, мысль о кремации его каким-то образом успокоила.

– А что не так? – спросил Джей.

– Ахобо тшу, – серьезно объяснил Маноло, – должна уходить в верхний мир безо всякого напряжения. И сжигание тут явно предпочтительнее зарывания в землю.

– Черт! Ты всерьез думаешь, будто ахобо тшу может остановить два метра паршивого песка?

Маноло неуверенно засмеялся.

– А как вы хороните своих мертвых? – Джейславу стало необыкновенно интересно.

– Я пока не готов рассказать, – афу покачал головой. – Слишком интимная тема.

«Черт побери! – вдруг подумал Джей, – А ведь это бесценный материал, обалденная информация для настоящего большого исследования».

– Ладно, – сказал он, – пора ехать, – и добавил почти бездумно. – Анна уже заждалась.

От этих слов сразу сдавило грудь и виски. Насупившись, Джей положил ладонь на панель стартера.

– По-настоящему ее зовут Уофи, – негромко сказал Маноло со своего места. – Так… к сведенью.

Джей поглядел на него почти с ненавистью и надавил на газ.

Мотокар, как лодка, качнулся на баллонах колес и двинулся вперед, оставляя островок разрытой земли с серым кубом надгробья среди безбрежного моря сельвы.

Эпилог

Эпилог

Кусочки сушеной моркови, перемешанной с сушеным луком и зернами кукурузы, ссыпались на мох, образовав маленькое подобие Теучитланской пирамиды. Джей аккуратно подравнял горку пальцами и, порывшись в шуршащем пакете, пристроил на вершину сооружения дольку консервированной тыквы, беспрекословно обожаемого всеми ушастыми мышами лакомства. Сунув пустой пакетик в карман, Вагош отошел на несколько шагов.

Сезон больших семяпадов закончился на прошлой неделе, и теперь сквозь голые макушки ближайших деревьев проглядывало бледно-голубое осеннее небо. Джей сидел на корточках, глядя то в прозрачную легчайшую синеву, то на овощную горку, сложенную перед моховым бугорком.

Прошло совсем немного времени, и из желтоватых метелочек-гаметофитов показались закрученные спиралью уши, а потом выглянули черные бусины глаз. Мамаша Чу пошевелила острым любопытным носом.