Я неторопливо обошел девушку, наклонился и очень осторожно опустил ладонь на ее спину. Та была очень холодной, почти ледяной. Орфа замерла, сжимаясь еще больше. Я присел напротив, взял ее за оба плеча и почти силой заставил выпрямиться.

Марк издал невнятный возглас, в котором звучало острое сострадание и яростное возмущение одновременно. Шагнул к девушке, встал на колени рядом, однако, наткнувшись на мой предостерегающий взгляд, не прикоснулся к ней.

Та закрывала лицо обеими руками, но между белыми пальцами струилась алая кровь.

– Орфа, – произнес я так мягко, как только мог. – Все хорошо. Ты в безопасности.

– Мои глаза… – выговорила она срывающимся голосом, – мои глаза…

Я положил ладонь на ее кудрявый затылок и привлек к себе, чувствуя, как кровь пропитывает мою рубашку.

– Сейчас ты проснешься. И забудешь обо всем, что произошло здесь. Хорошо?

Она сделала попытку кивнуть, но снова застонала от боли. Тогда я чуть отстранил Орфу от себя, сжал ее голову, коснулся губами лба и прошептал:

– Просыпайся.

Девушка глубоко вздохнула и упала на камни пола, по-прежнему не отводя рук от окровавленного лица. Неподвижная, холодная, успокоившаяся…

Марк медленно потянулся к ее запястью, чтобы чуть сдвинуть ладонь и посмотреть, но мой резкий приказ заставил его отшатнуться от застывшего тела.

– Не трогай!

– Что с ней случилось?

– Фобетор Хэл лишил ее глаз, – ответил я, взял спутника за плечо, заставил подняться и последовать за собой. – Вот мы и получили первый знак. В реальности Орфа увидит что-то или кого-то, кого не должна видеть. Если уже не увидела.

– Ты говоришь об этом столь уверенно. – Марк оглянулся на девушку.

Я испытал искушение ответить так, как обычно отвечал в подобных случаях Феликс – «Я знаю все», но сказал вместо этого:

– У меня большой опыт.

Мужчина попытался оглянуться еще раз, но я сильнее сжал его предплечье.

– Не смотри туда больше. Сон обманчив и любит подбрасывать ложные знаки.

Лицо Марка стало сосредоточенным и строгим.