Такого звания она почему-то не видала давно и удивилась. Отец что-то давно рассказывал про роль ефрейторов в армии, но она забыла. Что-то историческое. Сейчас значит – старший стрелок.

Ветер снова начал бить в глаза все сильнее и сильнее. Пришлось отвернуться и склонить голову набок, как она делала в первую половину сегодняшнего длинного дня. Водитель снова свернул с оси дороги, теперь они по широкой дуге обходили сожженную последней группу самоходок. Прямо под бортом одной из них лежали три тела. Лицами вниз. Куртка на спине одного задралась далеко к лопаткам, показав рубаху нормального цвета хаки. Ни по росту, ни по цвету волос убитые ничем не отличались от них самих. Что они здесь забыли? Зачем они сюда пришли? Вика покачала головой сама себе. Ну да, если бы спросить, три четверти искренне ответили бы что-нибудь благородное. Принести свободу, демократию и права человека. И повесить всех, кто противится этому, ясное дело. Вот тиран Путин и его приспешники угнетали русский народ, так угнетали… А тут свобода идет! Все расступаемся, кто не спрятался – сам дурак…

Она повернула голову и взглянула на уходящую назад картину еще раз. Есть, что запомнить. Если доживет до собственных детей, можно будет рассказывать. А они небось не будут верить…

Их накрыло совершенно неожиданно, в паузе между закончившимся боем и еще не начавшимся следующим. Уже подступали сумерки, уже не было так хорошо видно вперед, вбок и в небо, но поразительно, что она не услышала моторов. Ее сбило с брони, опрокинуло на землю, покатило. Бесшумная вспышка слева сменила свой цвет с белого на желтый и осела, а потом снова начала расти, наливаясь уже багровым. Ровно такая же возникла впереди, на самой дальней границе зрения и, постояв, тоже начала оседать. Кусок железа, вертясь, пролетел мимо ее лица в каких-то сантиметрах. Даже удивительно, что она сумела разглядеть его в таких подробностях, лежа на боку с вывернутой головой. От продолжающихся вспышек и разгорающегося в нескольких местах пламени стало светлее близко, вплотную к ней, и гораздо темнее дальше, за пределами ближайших десятков метров.

Четверка вертолетов прошла над ними совершенно бесшумно, без стрекота, который был если не привычным, то точно хорошо знакомым. Ушла вбок, на ходу растягиваясь из ромба в кривой уступ. Еще одна вспышка впереди оказалась такой яркой, что она не только оглохла, но и ослепла на невыносимо долгую секунду. Моргая в землю в считаных сантиметрах перед глазами – в землю, ощущаемую сведенными пальцами рук, но невидимую, – Вика в страхе ожидала попадания, которое придется в нее, в ее тело. Теплое изнутри, замерзшее снаружи, покрытое ссадинами и синяками, но единственное, какое было. Другого не будет – индусы все врут про цепь перерождений. Жизнь точно одна…