Что могло противостоять этой эффективности? Он не знал. Зато знал, чем она обеспечена. Тем, что государственные деньги годами и десятилетиями вкачиваются в конструирование и производство. Заводы конвейерно выпускают железо и электронику, сконструированную лучшими инженерными фирмами планеты, всасывающими кадры из огромных, богатейших университетов, куда поступают лучшие. Все в конце концов решается довольно банально – деньгами. И государственной волей. Можно не сомневаться, и в этих университетах, и в этих КБ, и на заводах достаточно своих проблем. Но там наиболее квалифицированные кадры не тратят 90 % своего рабочего времени на написание никому не нужной отчетности: годовой, поквартальной и прочей. А также детальных, многотомных планов работы на 2016–2019 гг. Как это бывает, он знал. Стыдно было сказать отцу, но в значительной степени он не смог стать кандидатом наук именно поэтому. Не смог себя заставить. Ну да, стандартное возражение – это то, что в США кризис и все производство давно выведено в Китай и на Тайвань. Угу. Только почему-то у них ночные вертолеты есть, и много – на бригаду хватило с избытком, а у нас нет таких или почти нет. Как почти не было тогда, в Чечне, так почти нет и сейчас. Да, все знают, какая у нас прекрасная техника: великолепные танки, истребители, зенитки, вертолеты. Где они? Почему их не клепали сотнями штук все эти последние годы, когда даже туповатым непрофессионалам вроде него стало ясно, до чего может дойти? Ну да, были заняты. Деньги на другое шли – и мы все знаем на что. Видели по телевизору каждый день. С утра до вечера.

– Товащь лейтенант…

Николай поднял голову и поглядел на раненого, до этой минуты молчавшего очень долго. Правое предплечье, одиночное сквозное осколочное. Но, мягко говоря, не «чистое». С осколками костей и всем прочим.

– У?

– Что мы будем делать?

Николаю, который «лейтенант Ляхин», захотелось улыбнуться, но он побоялся напугать раненого еще больше. Впрочем, этот не из самых пугливых, раз живой. Самые пугливые не тронулись с места там, позади. Вжались в землю и вздрагивали, когда пушечная очередь из темноты накрывала лежащих рядом. Таких он тоже видел.

– К своим идем, – не выпендриваясь, ответил он вслух. – Вольемся в ряды…

Переводить дух пришлось с полминуты, мешал шаг. Но говорить на ходу Николай умел, сказывался опыт походов.

– Смотри, пусть нас раскатали, да? Но там ты видел, какая мощь была? Я уверен, они все вертолеты на нас бросили. Циклами, по кругу: взлетел, подошел, отстрелялся и назад – пополняться и заправляться. И опять… Ты видел утро?