– Заметано!

Кронус и Зигфрид ударили по рукам.

– Тогда – как договорились, – сказал Зигфрид. – Запускай свою адскую машину.

Кивнув, кио направился в сторону агрегата, раскуроченного любознательным Мехом. Тот отправился следом – наблюдать за работой настоящего «спеца», подсвечивая себе тусклой лампочкой. Пока они там возились, Книжник тихо спросил Зигфрида:

– Ты уверен, что мы действуем правильно?

Воин внимательно поглядел ему в глаза, и этот взгляд был виден даже в тусклых отблесках единственной лампочки.

– Мы с тобой в самом сердце вражеского логова, вокруг – самый опасный враг, какого я только помню, помноженный многократно. Мы толком не знаем о своем враге ничего – даже его сил и истинных намерений. В чем я могу быть уверен?

Книжник судорожно сглотнул.

– Только в тебе, дружище! – Зигфрид оскалился во все свои великолепные белоснежные зубы. – В тебе я уверен, как уверен в собственном мече. Все остальное – страхи для девчонок и чушь собачья.

Книжник не успел прийти в себя после такого жестокого откровения, как тишина вдруг плавно налилась гулом трансформаторов, а через секунду с отчетливым щелчком вспыхнул свет.

Свет – не всегда приятная штука. Если ты сидишь в мягком кресле с книгой в руках, то свет, безусловно, твой лучший друг. А если ты – спасающийся от убийц беглец, то будешь проклинать этот свет, как само зло. Вот и сейчас Книжник ощутил себя так, будто оказался безоружным посреди остервеневшей толпы, не зная, куда бежать, куда прятаться. Это не касалось Зигфрида. Тот просто молча поднялся и тихо скрылся в боковом коридоре.

– Ну, наконец-то, заработало, – донесся оттуда чей-то сварливый голос. – Сколько можно жда…

Голос оборвался. Послышалась череда глухих ударов. Через некоторое время Зигфрид появился снова, волоча за ноги два неподвижных тела. Воин поглядел на Книжника, кивнул в сторону тел:

– Возьми их одежду. Нам придется стать истами.

Два связанных бессознательных тела отправились к обездвиженным ранее охранникам, покорно дожидавшимся своей участи. Книжник и Зигфрид обрели вид, подобающий, видимо, местным хозяевам жизни. Исты облачались в легкие доспехи, напоминавшие те, что носил Зигфрид. Только металл на них был черненый, что придавало облику довольно зловещий вид.

Через несколько минут Зигфрида уже трудно было отличить от одного из хозяев Гробницы. Такой же высокий, жилистый, длинноволосый, с рублеными чертами чуть вытянутого лица. Что и говорить – они были близки и культурно, и внешне, даже череда предательств и преступлений не смогла окончательно разделить один народ на вестов и истов. Что до Книжника, то тут с идентичностью имелись проблемы. Семинарист был слишком тощ и нескладен для доставшегося ему снаряжения воина, при этом предательски юное, славянское лицо невольно притягивало взгляд, как на незатейливой детской картинке в стиле «найди десять отличий». Впрочем, с самого начала ставка была сделана на внезапность и импровизацию. И немалая роль в задуманном отводилась новому пленнику.