-- Что? -- сенатор не поверил своим ушам.

   -- Вы решили, что это оттоки на четырёхместном гексакоптере отправились захватывать космопорт? -- рассмеялась Ирина. -- Что вы! Они даже Стену разервации захватить не могут!Несколько сот велитов для них, как заноза в заднице, а вы думаете, что они будут в саванне искать двух человек?

   -- С чего ты взяла, что они до сих пор не захватили Стену? -- спросил её Рогозин.

   --В любом случае, военные взорвали бы этот гексакоптер при отступлении. Так написано в инструкциях. Врагу не должна достаться наша техника.

   Рогозин понял, что спор с умной девчонкой ни к чему толковому привести не сможет - у неё на каждый его вопрос свой ответ найдётся.

   -- Короче, до космопорта идём своим ходом, -- отрезал он. -- Никакой помощи нам не нужно! Устала - устроим привал.

   -- Я не устала, -- тем же тоном ответила Ирина, вскочила и быстро пошла дальше.

   Гексакоптер улетел.

   ...Альфа Центавра медленно спускалась к горизонту. Да, закаты здесь воистину чудесны. Облака отбрасывали тени, расплывающиеся в небесах. Море травы теперь отливало золотым, деревьям же закат придал оттенок загадочности, будто одухотворив их. Вот алеющий диск звезды коснулся горизонта, всё глубже утопая в нём. Почувствовалось прохладное дыхание вечера.

   -- Ирина! -- Рогозин окликнул свою спутницу, упрямо шагающую вперёд и, казалось, совсем его не замечающую. -- У меня созрело предложение: давайте устроим привал. Ночью мы тут заблудимся! Устроим бивак, разожжём костёр...

   Та остановилась, обернулась, задумчиво посмотрела на сенатора.

   -- Хорошо, пусть так, -- согласилась она.

   Сенатор быстро примял траву на месте бивака, для разведения костра предложил использовать ветки сухого дерева, стоящего неподалёку. Ирина молча наблюдала, как он трусцой сбегал к нему, залез, обломал несколько сучьев и вернулся обратно. В кармане пиджака им были найдены зажигалка, которую тот всегда носил с собой (на всякий случай), и несколько мятых чеков банкомата, которых тот никак не решался выбросить.

   -- Скряга... -- попытался пошутить про себя Рогозин, но улыбки своей спутницы не дождался.

   Костёр с треском занялся. Сложив веточки домиком, сенатор сначала дал им разгореться, а потом стал подкладывать сучья побольше, когда пламя окрепло. Ирина наблюдала за таинством рождения огня, и лицо её становилось нежнее в тёплых отсветах.

   -- Я не знала, что ты умеешь разжигать костёр, -- сказала она. -- Я думала, что все тебе подобные могут только бумажки перекладывать и пером водить.

   Рогозин усмехнулся: