– Считаешь меня слепым?
Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Потом я отвернулся.
И правда, чего так распереживался?
Шесть лет прошло. Немалый срок…
Особенно в наше время.
Подумаешь, кто-то работает на младшие кланы упырей. Подумаешь, несколько человек угодили в западню. Это только для меня событие – для того, у кого на глазах они умерли… Куда более жуткие вещи творятся с легкостью и проходят почти незамеченными. В Микулине вырезали целый поселок – и что?
Разве народ в области поднял восстание?
Разве не продолжают местные спокойно есть и пить, поругивая власть на кухне?
Иногда кажется, что такие, как столичный упырек Мысков, правы, что людская жизнь сейчас – просто товар. И стоит он очень дешево.
Каждый год миллионы мрут от болезней, медленно загибаются от последствий сумеречного синдрома. Кто о них помнит? Кто их оплакивает, кроме самых близких?
Баба Валя говорила о силе родной земли.
Но где она, эта сила? Почему огненной очистительной бурей она еще не прошлась по стране?
Я опять посмотрел в мертвые глаза Джокера.
Там не было ответа.
Я встал, содрал с кровати одеяло и накрыл его лицо.
«Братья навек» – очень красивые слова. Но много ли они стоят в нашем искалеченном мире, где наверху – упыри, а внизу – всем друг на друга плевать?
– Ты его карманы проверил? – напомнил Седой.
Да, карманы…
Это надо сделать.
– Ничего у него нет, – доложил я через минуту. И добавил: – Не мог он быть Счастливчиком – он обычный, не слишком удачливый