– Того кто хотел тебя убить, – сказал генерал. Он смотрел на девочку. Все смотрели на девочку.

– Лучше бы я его не видел. – Сказал Черный. – Но я видел.

Девочка прижимала к себе куклу. Слышала она его? Кровник не был в этом уверен. А генерал, похоже, был. Они сидели прямо напротив нее, на соседней кровати. Два больших мужика в военной форме. Черный положил руку себе на грудь.

– Я здесь случайно, – сказал он и кивнул на Кровника, на Соню, стоящую рядом и держащуюся за спинку соседней кровати:

– Он здесь случайно, она… – мы все здесь случайно. А вот ты…

Генерал погрозил ей пальцем:

– Ты – нет. Ты здесь не случайно…

Кровник слышал шуршание за толстым брезентом. Это шаман-погремушка ходил снаружи, бубня что-то себе под нос. Черный приказал ему оставаться на улице. Если бы он этого не сделал, Кровник сам бы прогнал вонючку: не хватало еще задохнуться от смрада после чудесных спасений из падающих вертолетов и провалов в земной коре.

Внутри – в палатке – сумрачно. Туча, так и не разразившаяся грозой, висела над лагерем. Они сидели в полутьме, слушая низкий голос генерала:

– Ты боишься, потому что убила человека? Славку? Вижу, не этого боишься. И правильно – нечего тебе бояться. Потому что ты не виновата в его смерти. Он сам виноват. Его предупреждали. Я предупреждал. Всех этих малолетних идиотов с их идиотской машиной времени…

Генерал покачал головой:

– Надо же… додумались…

– Что ты про эту «машину» завел шарманку? – Кровник заерзал. – Что это за херня?

Черный не ответил ему. Он смотрел на девочку:

– Этот мальчишка сам допрыгался. Сигал в смерть как в омут с привязанной к ноге веревкой, а думал, в Реку Времени себя макает. Думал, выдернут его вовремя обратно. А сам наживкой был. Червяком на крючке. Приманкой для тех, кто по ту сторону. По ту сторону и жизни, и смерти, и времени… Они ходят по Той Стороне и тревожат наших мертвых. А живых заманивают. И для него приманка была заготовлена правильная… Они ему мамку с папкой мертвых показали, он и клюнул… Нырнул поглубже… И стал «машиной»…

Девочка блестела глазами. Слушала ли? Слышала?

– А ты и «машину» угробила, и того, кто в ней сюда приехал с той стороны… Пассажира… А вот этого – чтоб того кто внутри, чтоб пассажира достать – этого никто еще на моей памяти не делал…

Топот быстрых ног, голоса. Полог откинулся, и в палатку большой шумной группой ввалились юные сестры милосердия.

– Ой! – воскликнула одна из них, увидев сидящих на кровати взрослых. Девчонки замерли на пороге, сгрудились гурьбой на пороге, не решаясь ступить дальше.