– Жаль, что ваше предложение не приняли.

– Буду рад выйти отсюда живым. Пару лет назад за одну попытку встретиться с вами меня бы разорвали мегадонтами.

– Ха! Вы уверены, что вам дадут выйти?

– Вполне. Шансы на это приличные. Мы глубоко уважаем и вас, и Аккарата, хотя и не во всем находим общий язык, поэтому, полагаю, рискуем не слишком.

– Вот как? Половина присутствующих здесь находит, что скормить вас речным карпам было бы наиболее благоразумным решением. – Злые заплывшие глаза впиваются в фаранга. – Еще немного, и вышло бы именно так.

Андерсон, вымучивая улыбку, пробует угадать:

– Видимо, есть разногласия с вашим адмиралом?

– Сегодня есть.

– Я вам очень признателен. – Андерсон делает ваи.

– Рано благодарить. Я еще могу передумать. У таких, как вы, скверная репутация.

– Тогда не будете ли вы любезны дать мне возможность поторговаться за свою жизнь?

– Не вижу никакого смысла. Она и есть самое ценное из всего, что может меня заинтересовать.

– Но я могу предложить нечто уникальное.

Сомдет Чаопрайя бросает на Андерсона пугающе невыразительный взгляд.

– Ошибаетесь.

– Вовсе нет. Я могу показать вам – причем сегодня же – то, чего вы никогда не видели, кое-что исключительное – не для щепетильных людей, конечно, но потрясающее и неповторимое. Быть может, тогда мы не пойдем на корм речным карпам?

Сомдету Чаопрайе делается скучно.

– Что-то, чего я никогда не видел? Такого нет.

– Хотите пари?

– О! Фаранг все еще хочет играть? Мало рисковали сегодня?