— Ну, тут-то, как раз, я с тобой спорить не стану. Тем более, ресурсы у нас сейчас серьезно ограничены. Агентурные сети разваливаются на глазах. Оперативники бегут, кто куда. Я уже поставил задачу нашей станции в Сингапуре отследить его, но, если честно — надежды на них мало. Там сейчас активно работает китайская разведка. За последние несколько месяцев они уже почти подмяли под себя и полицию и правительство. Впрочем, те не сильно сопротивлялись, видя, куда все катиться. Все хотят быть на стороне сильного. Так, что можно считать, что Коэну удалось соскочить. Как это ни обидно.
— Слушай, а может мы перебрали с Киртлэнд? — Локарт попытался поймать ускользающий взгляд директоры ЦРУ. — Тандем нам активно помогает в восстановлении. Все потихоньку разоружаются. Скоро подключится Китай и Европа. Так, глядишь, мир действительно станет безопасней.
— Не начинай, Дуг, — Хастер зло сверкнул глазами с экрана. — Не говори мне, что не хочешь отомстить за разрушенную страну и миллионы американских жизней.
— О какой мести можно говорить пока у них есть «эффект»!
— Эффект — это всего лишь временный фактор в игре, — бросил назидательным тоном директор ЦРУ. — Мы уже запустили фабрики по производству полупроводников на западе страны. Через год мы заменим все чипы на военной технике на безопасные, без китайского дерьма, на котором основан «эффект». Через два заменим все чипы на объектах инфраструктуры. Через три — на всех критических производствах. Нам тогда будет насрать на «эффект». Его влияние на нашу безопасность будет минимально.
— Но люди, гражданское население… — начал неуверенно Локарт.
— Люди потерпят, — оборвал его на полуслове Хастер. — Главное — у нас будет армия. Пусть без ядерного оружия. Но все еще самая сильная и эффективная армия в мире. Она залог нашего процветания в будущем. И нам тогда будет насрать на то, что подумают русские, когда на их территории вырастут ядерные грибы. И нам будет насрать на то, что они сделают потом с Европой. Главное чтобы к нам не лезли. И они не полезут… Потому, что у нас будет армия.
— Твою мать, — выругался министр обороны, понимая, что спорить с Хастером бесполезно.
— Три года, Дуг. Нам нужно продержаться три года. Пока не заменим все чипы, и пока не кончится эта долбанная вулканическая зима.
В это утро солнце светило по-особому ярко, и небо, освободившись от мутной дымки, висевшей над океаном последние три года, поражало своей бездонной синевой и каким-то особым величием.