Похоже, Решток уже жалел о своем вызове, но отступать ему было некуда. Отдав кому–то меч, он зашел на помост. Физически он был сильнее меня и, хотя мне удалось лишить его большей части уверенности в исходе поединка, страха я на его лице так и не увидел. Зрелищной наша схватка тоже не выглядела. Я просто в очередной раз отработал первую связку, только на этот раз с реальным противником, и все довел до конца. Меня хорошо укатала жизнь в эльфийском теле, потому что когда я свернул шею этому гаденышу, ничего, кроме гадливости, не почувствовал. Опустив тело бывшего родственника на помост, я приказал барону Ланшу доставить его в столицу и побеспокоиться, чтобы где–нибудь закопали тела чужаков.

— Только пусть на них посмотрят все желающие, — добавил я в конце и в сопровождении дружинников направился туда, где мы оставили кареты и лошадей.

— Олес! — связался я на обратном пути с Зартоком. — Не скажете, где ваш капитан?

— Он сегодня прибыл с дружиной отца и был свидетелем вашего выступления в лагере, — ответил граф. — Когда вас можно навестить?

— Чем быстрее, тем лучше, — поторопил я. — После обеда у меня много дел. Даже не знаю, когда смогу освободиться. Вы можете подъехать сейчас?

— Примерно через полчаса, — сказал Зарток. — Мне еще нужно с ним встретиться самому.

Незадолго до прибытия во дворец я связался с комендантом лагеря и поинтересовался, многие ли ушли.

— Почти все, — ответил он. — Остались лишь несколько дружин, но постоянно подходят другие отряды.

Вот и все! Вроде такие же люди, как я сам, но только до поры до времени. Жизнь круто изменилась, но никто из них не желает меняться, и плевать они хотели на логику и мои доказательства. Даже если кто–то остался, они погоды не сделают. И что делать мне? Словно подслушав мои мысли, со мной связался Ларг.

— Ничего не получилось, Ларг! — сказал я, назвав его по имени. — Я всем доказательно объяснил и даже предъявил тела чужаков, которые мы на такой случай держали в заморозке. Кто–то остался, но очень немногие. Как сказал комендант, приходят другие дружины, но вы правы — говорить с ними бессмысленно. И прав их заставить у нас нет. Повелитель может вести всех против внешнего врага, а не против соседа, а во внешнюю угрозу никто верить не хочет. Можно поступить так, как поступил Салей, и показательно развалить несколько замков, но у меня нет ни времени, ни желания этим заниматься. Вы ведь знали, что все закончится именно так?

— Предполагал, — поправил он. — И была надежда, что у тебя все–таки получится. Кто–то же остался. А многие наверняка поверили, но посмотрели на уходящих и сами ушли. Кому охота погибать за соседей, когда те станут отсиживаться за стенами? Решили, наверное, что тоже отсидятся. А что будешь делать ты?