Дженкинс коротко похвалил благоразумное решение… и распрощался. Его единственная дочь тяжело больна, он должен возвратиться к ее ложу.

Обо всем, разумеется, немедленно узнал Лашман. Итак, Дневные нападут на Маршату… Король Ночи снова поглядел на город, залитый серым рассветным маревом. В центре среди жилых построек – площадь, посреди нее маленькая пирамида. Там в глубоком подземелье хранится Лик. Здесь обмана нет. Если Дневным удастся одолеть – приз достанется им. Это честно.

Лик… Чаглави рассказал королю о странном чарующем взгляде диска, король поглядел в глаза Солнцу, но не почувствовал ничего. Правда, встреча состоялась ночью. На всякий случай Лашман велел держать Лик в подвалах и хорошенько укутать в непрозрачные пелены… Мало ли, какими чарами обладает кусок металла!

Послышались шаги, король оглянулся. Подошел Чаглави.

– Владыка, я все думаю… Джеремия Свифт. Он исчез. Он предупреждал меня о…

– Да, мне рассказал Дземдар. Свифт – твой друг?

Чаглави потупился… потом вскинул голову и твердо заявил:

– Он… даже больше! Он мне как брат, как отец!

– Даже так…

– Он столько раз спасал меня, так что я ныне жив благодаря ему – благодаря более многократно, чем отцу, подарившему мне жизнь единожды. Он исчез, а Луми здесь со своим страшным оружием. Зачем?

– Сюда едут другие колдуны, везут артефакт, способный превратить день в ночь. Он встретит. Он будет защищать и охранять их.

– Охранять от кого? Дневным не положено знать об участии Замка. Колдуны с Дневными не встретятся. Значит, не от них… Мне не положено испытывать страх, повелитель… но я боюсь Андараха. Джеремия предостерегал меня. Он говорил непонятно, однако я уверен: он меня предостерегал. Теперь он исчез, а у Луми – лицо другого цвета. Я видел, подобные знаки появляются у колдунов, когда их сильно бьют. Кто мог оставить такие отметины на коже могучего Луми?

– Джеремия Свифт, хочешь сказать? Я не стану спрашивать Андараха о цвете его лица и о судьбе Джеремии. Королю Ночи не пристало задавать подобные вопросы.

Чаглави снова опустил глаза.

– Но я постараюсь узнать, – закончил Лашман, – где ныне Свифт и что с ним. После победы.

* * *

Больше Чаглави не пытался заговорить с королем о предостережениях Свифта. По утрам Лашман обходил стены города – потому что лишь оттуда можно было разглядеть огромный лагерь Ночных. Каждый день прибывали запоздавшие вассалы владыки Ночи – из дальних болотистых низин, с северных равнин, от океанского побережья… Этим воинам было далеко до королевских дружинников, они являлись с плохим оружием, вели их зачастую дряхлые старики, уже не обязанные Лашману службой, но горящие отвагой… Старикам хотелось бы сложить голову в величайшей из войн Дня и Ночи. Достойное завершение достойной жизни! Будоражащие вести обошли континент – вести о дерзком набеге, о полчищах Дневных, которые готовятся к последней битве, о страшных клятвах ревнителей…