– Паковочной?

– Никто не знает, откуда пошло название, – пожал плечами дэв. – Не помнят уже. Это то, что вы просили, – бумага для работы по доступной цене.

– Понятно.

– А сколько пергамента?

– Шесть свитков, сложенных вдвое по размеру обычного бумажного листа. Один мне, и по одному для моих учеников.

– Учеников? Э-э-э… Ладно. Это не мое дело. У меня здесь есть три свитка, но я знаю, где взять остальные. И нужные писчие принадлежности.

– Прекрасно.

– Отправлю за ними своих внуков, и вам не придется самому бегать по лавкам.

Элс нахмурился.

– Не волнуйтесь, господин, внакладе не останетесь. – Придвинувшись ближе, старичок доверительно сообщил: – Цену набавлять не стану. Просто я получу от них комиссионные. Они ведь знают: я могу послать внуков и в другое место. Я делаю им одолжение, вот они и уступают.

– Договорились, – кивнул Элс. – Я и так сегодня весь день на ногах, а надо еще дойти до дому.

Лавочник закричал что-то на местном диалекте мельхаика, щедро пересыпая свою тираду фиральдийскими словечками.

Элс неплохо знал мельхаик и близкое к нему пеквское наречие и мог сносно объясниться с жителями Суриета и Пеквы, но теперь он понял лишь половину из сказанного. Старик раздавал поручения – кому и куда бежать за Элсовыми заказами, – а еще велел сообщить некоему Пинану Талабу, что в бумажную лавку Луки Фарады зашел светловолосый иноземец. Из задней двери один за другим появлялись юноши; выслушав наставления деда, они торопливо кланялись Тейджу и выходили на улицу. Каждый раз, когда открывалась дверь, оттуда доносился резкий запах серы. С самого детства этот запах связывался у него с людьми, делавшими бумагу, и теперь всколыхнул воспоминания о далеком прошлом. О тех временах, когда его еще не купили ша-луг. Воспоминания эти, впрочем, были расплывчатыми – не воспоминания даже, а скорее смутная тоска.

Напутствуя внуков, старик умудрялся при этом разговаривать с Элсом, то и дело переходя на фиральдийский, иногда даже в середине предложения.

– А почему это вдруг, – с озорной усмешкой спросил Элс, – Пинану Талабу есть дело до того, какую именно бумагу покупает какой-то чалдарянин?

На мгновение ему показалось, что почтенный лавочник сейчас скончается от ужаса, – в немом испуге дэв уставился на Элса.

– Так как насчет моего заказа? Может, ты все-таки принесешь бумагу, пока мы ждем ответа от Талаба?

– Странные нынче времена, господин. Вот в Броте, к примеру, все из кожи вон лезут, чтобы найти каких-то чужеземцев со светлыми волосами. Нам-то здесь все равно, но надо же помнить об осторожности, если вы привлекаете столько внимания.