— Нет, не прячет он ничего — ему просто нечего.

— Бесстрашие — следствие тупости. Не страшны человеку его страхи — не воевать ему с ними и не победить. Не страшны ему его боли — не терпеть ему их и не преодолеть.

— Хорошо вам Айнер мозги промыл…

— Параноики заразны. Учти это, Лесовский…

— Учту… Только с этим он прав, если то бесстрашие не от головы идет. А с Герфом это не от тупости…

— Лесовский, чтоб так дух закалить, нужно преодолеть и ледники, и пламени и штандарты славы, поднятые на твоем пути, что лишь Хантэрхайм на нас обрушить может.

Лесовский снова опустил глаза в пол… Мы уже придвинулись друг к другу вплотную, и крыс никто гнать и не думает… Но они нас еще, как чужих, стороной обходят…

— Не скажи, Хорн… Не с конвейера Герф таким сошел…

— Выходит, ему умом впору с машиной тягаться…

— Нередко он соображает туго. Порой кажется, что ему в голову один только устав загрузили. Но это не так. Привык он просто по правилам решать — прямо и без отклонений. Но хоть в его нейропрограмме этот порядок стабильной установкой прописан — он не только по нему правоту видит. И тут ему тугой на разгон разум, считай, на руку. Дойдет до него, что не так что-то, — не будет он горячку пороть, обдумает все спокойно, без спешки. И делать что-то будет только тогда, когда разберется точно, что не так и как должно быть. От этого и действует он в непредусмотренных уставом ситуациях верно — и по порядку, и по чести. Еще гордый он — не дает ему это не по правоте думать и делать. Поэтому и тайн у него нет. Поэтому и сил ему достает: искать — со страхом потерять и терять — с надеждой найти. А поддержку он от прямых мыслей и простой честности берет. У кого-то много размышлений на подключение к такому аккумулятору уходит… и дел кто-то для этого совершить до черта должен… А Герф…

— Устроен он так, что ему не надо этого.

— Что правда, то правда — да не только. Не сделали еще нейропрограммисты ни одного такого бойца, которого ничто не могло бы ни сломить, ни перегнуть. А Герф такой — его трудом это достигнуто, его стараниями. Увидишь еще, что он способен сделать со всей этой разрухой…

— Когда его время перегонит.

— Когда попробует перегнать.

Фиксирую боковым зрением устремленные на меня проницательные взгляды старых солдат, прошедших и идущих через чертову бездну, но смотрю только Владу в глаза… хоть он их и опускает. Я знаю, как бы он в пол взгляд ни упирал, хоть краем глаза, он меня видит… Почаще бы он так думал… Мне теперь осталось только под землю провалиться. Я уже готов начать рыть подкоп… Еще что-нибудь такое Влад открытым сигналом передаст, и мне ничего не останется — придется присмотреть прорехи этих глухих стен, через которые к нам крысы пробрались… Влад с этим точно лишку дал… Мне и без этого уже приперло свалить из этой мрачной, поджидающей нас в углах, темени, смотрящей мне в затылок крысиными глазами…