Тарег быстро проговорил:

– Если за карматами стоит аль-Лат, значит, я должен одолеть аль-Лат.

И закрыл глаза.

Ответом ему стал громовой, издевательский хохот. Богини смеялись – от души, закидывая рогатую и ушастую головы. В общей какофонии мешались свист ветра и заливистый вой псов, бродивших поблизости. Гончие Манат, наверное, тоже смеялись над наглостью маленького сумеречника.

Тарег сжал кулаки, стиснул зубы и разлепил ресницы. И выдавил из себя – главное:

– Я… нуждаюсь… в вашей… помощи.

Хохот стих, словно его срезало.

Манат сухо тявкнула:

– С чего бы нам помогать тебе, маленький дурачок? Она – наша сестра! А ты – глупое, слабосильное существо на поводке у еще более глупого и слабосильного существа!

Нерегиль процедил:

– Она больше не ваша сестра. Теперь имя ей – легион. Такие, как я, от века убивали таких, как она.

– Не по зубам пасть разеваешь, Тарег.

Это спокойно сказала Узза.

Нерегиль кивнул. И, кашлянув и тронув петлю на горле, проговорил:

– Были бы зубы – не пришел бы. А так – смотрите сами. Либо я ее уничтожу, либо она вас.

Последнюю фразу Тарег прошипел с искренней ненавистью. Занесенный песками оазис под Марибом он проезжал. И сдуру дотронулся до торчащего из песчаной дюны камня. Тот оказался вершиной купола местной масджид – там пытались спастись от страшного самума люди. Они задыхались долго, один за другим. Скрежещущий хохот демонихи в реве песчаной бури он тоже расслышал. Т-тварь…

Глаза заволокло пеленой ярости.

Над ним хихикнули:

– Смотрите, какой свирепый…

– Она заберет все ваши земли. Все оазисы. Все города, – прошипел он, зло прищуриваясь. – У нее брюхо – как прорва.