– Заткнись, аураннский умник! – заорали со всех сторон.

– Вас всех должен забрать шайтан! – заволновался Тарег, сбиваясь с правильного ашшари. – А здесь подохнуть всем вместе очень приятно?!.. Вы много раз бараны!

– Предатель! Предатель крови! Ты спутался с айсенами!

Тарег задохнулся от негодования. Ор нарастал, взбешенные лаонцы поносили его на своем наречии на все лады. За несколько дней общения Тарег неплохо разобрался в их языке, и доступность смыслов сейчас оказывалась совсем некстати – ну не бросаться же на них с кулаками, в самом-то деле…

И вдруг откуда-то снизу прозвучало тихое, но внятное:

– Ну и долго мне еще молчать?

Вопли из хора превратились в разрозненные выкрики, выкрики стали реже, а потом и вовсе стихли. Последнего крикуна явно ткнули в бок, принуждая замолкнуть.

– Я пытался медитировать, – продолжил Амаргин. – И уйти после медитации в Великую Пустоту. Но, когда над ухом орет всякая шпана, какая тут медитация?! И я спросил себя: тебе это нужно? Нужна тебе такая медитация, Амаргин? И я ответил себе: нет! Такая – не нужна!

Глава клана Гви Дор, сопя и позвякивая кандалами, медленно сел. И обвел всех мрачным взглядом:

– Безобразное неуважение к горю и к старшим.

Кругом зашелестели извинения.

Амаргин обиженно сопел еще некоторое время. Потом сказал:

– Вы – невоспитанная, не знающая приличий и манер шпана. И вы действительно дураки – правильно Стрелок сказал.

– Но…

– Молчать!..

Аллиль замолчал.

– Вот ты, Лейте. Ты сидишь здесь больше недели, и все это время ты хлебал из одной чашки с ним, – и Амаргин кивнул в сторону вздохнувшего в темноте вражины из клана Аллеми, – и с ним! – Видимо, там сидел кто-то из другого враждебного клана, название которого Тарегу не удалось разобрать во всей этой лаонской трепотне и дребедени.

Лейте между тем что-то пробурчал в ответ.

– Да ну? – гаркнул в ответ Амаргин. – Разные вещи, говоришь? В жопу себе засунь эту разницу, Лейте! Есть из одной посуды ничем не лучше, чем драться бок о бок!

– Я тоже так думаю, – вставил свое слово Тарег.