Гордеев посмотрел туда, куда с ужасом взирала девушка. На сером асфальте валялись два джихадиста: один без сознания со сломанной челюстью, другой с тесаком в горле, а недалеко от убитого… лежал Марик. Грудь его была залита кровью.

"Попадание в район сердца", — сообразил Роберт, подбегая к товарищу.

К своему великому облегчению звеньевой нащупал слабый пульс.

— Дверь! Откроешь мне дверь! — прокричал Гордеев на все том же русском и, заткнув пистолет за пояс, подняв Марика на руки, устремился к такси.

Француженка оказалась сообразительной. С быстротой лани она обогнала Роберта и сделала так, как он велел. Она помогла затащить раненного на заднее сидение и там осталась. Голова Верзера лежала у нее на коленях. Звеньевой хотел приказать ей пересесть вперед, но передумал. Он на мгновение замешкался. Девушка водила тонкими длинными пальцами по волосам хрипло дышащего Марика. По щекам француженки текли слезы. Скапливаясь на симпатичной родинке под левым уголком рта, они падали вниз. Раз, два, три — и где‑то там, должно быть, получалась маленькая лужица.

Однако медлить было нельзя. Сев за руль и кинув пистолет на соседнее сидение, Роберт выжал до предела педаль газа. Такси с диким скрежетом сорвалось с места. До Швейцарии оставалось всего каких‑то девять километров. Но ведь нужно пройти пограничный контроль, усиленный из‑за событий в Париже. Не так‑то просто теперь попасть в страну альпийских лугов, времена нынче иные. А потом доехать до ближайшей больницы. Но главное — это убедить пограничников, что ты гражданин Советской Конфедерации. Ведь Швейцария вот уже несколько десятилетий как наш союзник. Французского Роберт не знал, но был уверен, что прекрасно объяснится на немецком. В крайнем случае, поможет случайная спутница. Как ее, кстати, зовут?

Неожиданно звеньевой услышал слабый голос Марика, который словно прочитал мысли Гордеева.

— Tu es si belle, quand tu pleures. Comment t'appelles‑tu? — чуть слышно произнес Верзер.

Роберт посмотрел в зеркало заднего вида. Всхлипнув, девушка ответила:

— Jacqueline. Jacqueline Cambronne.

— Tu ressemble a la reine, — продолжил разговор хрипящий Марик, — quand je suis mort, ne manque pas a pleurer pres de ma tombe.

— Tu ne mourras pas, — сказала девушка и горько улыбнулась.

— Et si je ne meurs pas, — продолжил с натугой говорить Верзер, — alors, sois mon coeur car le mien me manque. Moi aussi, je suis de l'origine royal. J'ai Charlemagne comme aieule.

— Марик! — рявкнул Роберт, мало что понявший из разговора. — Бога ради, заткнись! Не трать силы! Я вытащу вас. Клянусь, вытащу! Успеешь наболтаться со своей принцессой, — звеньевой напряженно посмотрел вдаль, на зеленеющие холмы, и, смягчившись, добавил: