— Я бы хотел ещё раз услышать эту историю, — сказал я сдавленным голосом, глядя на расплывающуюся фигуру баронессы.

Теперь пришла очередь Сванхильды покраснеть, как помидор. Она зарычала от злости, с треском переломила стек, нервно отшвырнула в сторону. Две палочки воткнулись в сугроб и теперь торчали оттуда антенной старинного телевизора.

— Наглец! — рявкнула она. — Как ты смеешь тратить моё время по пустякам. Не для того я ждала тысячи лет, чтобы распинаться здесь перед каким-то сопляком.

— Прекрасно! Тогда я могу идти. Прощай, баронесса! — я махнул рукой и повернулся, будто действительно хотел уйти. На самом деле у меня руки чесались задать ей хорошую трёпку за изуродованное ухо и испорченное лицо.

— Куда собрался? Стой! Ты ещё не выполнил предназначение!

А вот это что-то новенькое. Ни о чём подобном я раньше не слышал. Не, она, конечно, втирала мне, до того как огреть по лицу, о своём настоящем муже, о том, как он попал в заточение, из которого сможет выбраться при определённом стечении обстоятельств. О том, что эти обстоятельства складываются раз в три тысячи лет и что, мол, как раз сегодня тот самый день. В общем, обычное в таких случаях бла-бла-бла.

Интересно, а её муженёк знает о рогатом чуваке, с которым она предавалась любовным утехам в старинном замке?

Об этом я и спросил, на что получил ответ:

— Это и есть мой муж, болван!

Я так и остолбенел. Ну не укладывалось в моей голове, как такое возможно. Или во время тысячелетних заточений тоже разрешены свидания с родственниками?

Но окончательно меня добила Сванхильда. Вот уж не знаю, что на неё нашло. Ещё недавно она орала, что я трачу её драгоценное время, а теперь сама пустилась в объяснения. К чему бы это? Или она решила, что, если я узнаю подробности, от меня будет больше толку?

А может, всё дело в необъяснимой страсти злодеев поболтать с жертвой, перед тем как убить её? Ну надо же им похвастаться, рассказать о себе великих, а то ведь об их гениальности никто так и не узнает. А тут как хорошо: и душу можно излить благодарному слушателю и не бояться, что лишние сведения достигнут чужих ушей. Тайну-то жертва всё равно унесёт с собой в могилу.

Во всяком случае, следующие несколько минут пролетели, как одно мгновение. Винкельшлиффер болтала без умолку, вываливая на меня тонны информации. Из её пояснений я узнал, кто она такая, а также почему и для чего происходили регулярные встречи с рогатым.

В отличие от муженька, оказавшегося по совместительству каким-то древним то ли божеством, то ли демоном — признаюсь, она мне объясняла, как можно понять: кто есть кто в оккультизме и мифологии, но, честно скажу, я никогда в этом не был силён, а потому пропустил эту часть мимо ушей — баронесса была обыкновенной женщиной. Естественно, без посторонней помощи она вряд ли протянула и сотню лет, чего уж там говорить о тысяче или десятке тысяч.