Какую игру затеял с ними Марэ? В его распоряжении была огромная сила, ему на руку играла политическая ситуация. На половине Солнечной Империи действовало чрезвычайное положение, повсюду вспыхивали восстания против императора.

Мак-Мастере сжал поручень ограждения перед обзорным люком и посмотрел на свои руки. Следы от ожогов стали теперь не так заметны, но под кожей по-прежнему проступали набухшие вены и бугрились узлы мускулов.

Он шел к своей нынешней должности шаг за шагом на протяжении тридцати лет. Он был жизнелюбом и гордился этим. Его преданность Империи могли подтвердить шрамы и послужной список. Он всегда без страха и сомнения боролся с ее врагами.

Вместе с тем он до сих пор не мог взять в толк, что Марэ победил зоров. Что еще оставалось непонятным — и что не укладывалось в голове большинства его сограждан — так это концепция войны, благодаря которой флот одержал эту победу. Документальные кадры, снятые в приграничных мирах зоров, произвели на него сильное впечатление. И не столько картинами глобальных разрушений, на которые менее привычный глаз не мог взирать без ужаса. Нет безукоризненным проведением операций, о чем мог только мечтать любой военачальник.

Мак-Мастере ощутил легкое подрагивание пола — это переходный шлюз катера пристыковался к космической базе.

Но что за человек мог решиться проводить кампанию по такому плану?

Ответ пришел к нему практически без промедления.

«Только безумец, — подумал он. — Только тот, чей здравый смысл был поглощен ненавистью, чьи намерения и амбиции приобрели маниакальную форму и чьи цели еще далеко не достигнуты».

Обозленный и одновременно напуганный этой мыслью, Тед Мак-Мастере повернулся спиной к ограждению, чтобы встретить адмирала мятежного флота.

С легким шипением дверь люка отошла в сторону, оттуда вышли два морпеха, тотчас же вставшие по обе стороны люка и обменявшиеся долгими взглядами со своими коллегами из эскорта Мак-Мастерса. Вслед за ними показался и сам адмирал Марэ. Он был одет в повседневную форму, но на поясе у него висел священный меч зоров в богато украшенных ножнах. Однако внимание Мак-Мастерса привлекла не причудливая отделка, а почти неуловимое жужжание, которое издавал сам клинок.

Подойдя к Мак-Мастерсу, Марэ отдал короткое воинское приветствие.

— Как видите, я перед вами, — начал Мак-Мастере. — Что вы от меня хотели?

— Мне кажется, нам лучше всего поговорить с глазу на глаз, — сказал Марэ. Отойдя к ограждению, он стал всматриваться в звездное небо, словно увидел его впервые.

— Вы не можете сказать мне ничего такого, чего не должен был бы знать Мбеле.