– Да они все там одинаковые… – туманно заметил Сказкин.

Я промолчал.

Краббен входил в крутой разворот.

– А нам за него заплатят? – спросил Сказкин.

– А ты его уже поймал?

– Упаси господи! – ужаснулся Сказкин и тут же возликовал: – Уходит!

– Как уходит?

– А так! Своим ходом! Что он, козел, чтобы сидеть на веревке!

Теперь и я увидел – Краббен уходит.

Подняв над водой гибкую шею, он находился уже на траверзе Камня-Льва.

Ищи его потом в океане.

Я был в отчаянии.

Обрушивая камни, осыпая песок, я с рюкзаком, Сказкин с «тозовкой», мы скатились по осыпи на берег. Никогда этот замкнутый, залитый светом цирк не казался мне таким пустым и безжизненным.

Камни, вода, изуродованная чудовищными клыками мертвая сельдяная акула.

– Да брось, начальник! – удивился моему отчаянию Сказкин. – Ты же видел Краббена. Что еще надо?

– Видел, – Серп Иванович не мог меня успокоить. – Видел – не доказательство. Чем я докажу это – видел?

– Акт составь! – еще больше удивился Сказкин. – Я сам твой акт подпишу, и Агафоша подпишет. Он, если оставить ему старые сапоги, все подпишет!

Я отвернулся.

На борту корвета «Дедалус», когда он встретился в Атлантике с Морским Змеем, было почти сто человек. Ни одному из них не поверили. Кто же поверит акту, подписанному бывшим конюхом Сказкиным и горбатым островным сиротой Агафоном?

– Да что он, последний, что ли? – утешал меня Серп Иванович. – Один ушел, другой явится. Это как в любви, начальник. Плодятся же они где-то! – Сказкин весело покрутил головой. – Я как-то в Бомбее встретил индуску…