– Дверцу открой, – услышал я слабый голос.

Обернувшись, я увидел, что Клава то ли стоит, то ли висит, схватившись правой рукой за подкос самолётного крыла. Ладонь её левой руки лежала на простреленном животе, широко расставленные ноги были полусогнуты, острые носки туфель смотрели внутрь. Было такое впечатление, что она вот-вот рухнет, как подкошенная. испустив дух, или навалит в штаны. Впрочем, штанов и даже трусов у неё под платьем в тот момент не было.

Когда я открыл дверцу кабины, она обвисла, словно манекен, но подкос не выпустила. В общем, в узкую кабину «Шторьха» мне её пришлось затаскивать, поддерживая за подмышки и за задницу, практически волоком.

Сидеть она всё равно не смогла бы, именно поэтому я раскидал по полу кабины все эти по-прежнему лежавшие там странные брезентовые чехлы, закинул чемодан к задней стенке кабины и осторожно опустил спутницу на это импровизированное ложе.

Клава тихо простонала:

– Давай садись за пилота. Дорогу назад помнишь?

– В основном да.

– Тогда не тяни кота за хвост и взлетай. Наушники можешь не надевать. И рацию не включай. Я предупредила, что на обратном пути мы на связь выходить не будем…

Вид у неё в этот момент был такой, что краше в гроб кладут, по щекам непроизвольно текли слёзы, образовавшие вокруг глаз тёмные пятна расплывшейся туши. Чувствовалось, что ей было очень больно.

Понимая, что мешкать далее действительно себе дороже, я включил мотор, который завёлся, чихнув пару раз. Затем я порулил на старт, в облаках поднятой винтом пыли.

Не уверен, что я прибавил газу в положенном месте здешней ВПП, но через пару минут мы вполне благополучно (как мне показалось) взлетели.

Никогда бы не подумал, что когда-то и сам невзначай окажусь в шкуре главного героя фильма «Последний дюйм»…

Слушая, как стонет за моей спиной Клава, я недолго думая привязался к главному здешнему наземному ориентиру и потянул вдоль этого шоссе обратно, к Дакару, дав мотору полный газ.

На сей раз прогноз погоды, похоже, не был столь благоприятным, да мы его перед вылетом особо и не уточняли. Культурно выражаясь, было не до того.

Справа, далеко над морем, собирались тёмные грозовые тучи, которые медленно ползли в сторону береговой черты. Из-за этого мой утлый самолётик изрядно мотало с крыла на крыло и сверху вниз. Из-за этого приходилось постоянно шуровать ручкой управления и педалями, удерживая аппарат от рыскания, крена и сваливания и мысленно молясь о том, чтобы аэроплан раньше времени не развалился в воздухе.

За этим увлекательным занятием я довольно быстро взмок и начал ощущать в кармане куртки тяжесть ТТ, о котором в этой стрессовой ситуации совершено забыл.