— Почему свет не горит? Почему ни звука не слышно? — повторял Борис снова и снова. Будда только пожимал плечами. Он покинул общину буддистов много лет назад и все это время ничего не слышал о родной станции.

Попав на станцию, беглецы убедились окончательно: далекий путь через все метро оказался напрасной тратой сил. Буддисты покинули свой дом, или погибли в бою с неизвестным врагом, или вымерли от болезни. Некому было приютить измученных путников. Лучи двух фонарей напрасно шарили вокруг — везде видны были лишь брошенные вещи, покрытые слоем пыли.

В полном изнеможении Молотов рухнул на колени посреди станции, уронив автомат. Сильные руки сталкера повисли, точно плети. Голова поникла.

— Жопа, — прошептал он чуть слышно. Крупная слеза выкатилась из глаза Молота, соскользнула по щеке и приземлилась на пыльную гранитную плиту.

Бадархан скрылся в темноте. Его шаги раздавались то тут, то там. Луч света мелькал среди изящных светильников, выстроившихся в ряд по центру станции. Потом раздался удивленный возглас, какая-то возня, топот уже не двух, а четырех ног. Опять странный шорох и неразборчивые выкрики. Наконец, Будда появился перед друзьями, волоча за руку мальчишку лет пятнадцати, замотанного в грязную, рваную оранжевую накидку.

— Вот, прятался в железном баке! — доложил бурят, выталкивая вперед местного жителя.

Мальчик испуганно озирался по сторонам. Судя по всему, есть и мыться ему не доводилось давно. На лысой макушке красовалось огромное пятно. Щеки паренька ввалились. Руки и ноги дрожали.

— Помнишь его, Буд? — обратился сталкер к товарищу.

— Смеешься? Когда я уходил отсюда, этому пацану исполнилось лет восемь. А они в этом возрасте все на одно лицо.

Борис кивнул, признавая правоту слов Будды, и приступил к допросу чудом уцелевшего буддиста.

— Кто ты? Где остальные? — спрашивал сталкер. Мальчик сначала молчал. Потом вдруг громко вскрикнул, точно его ужалили, и затараторил:

— Ясная Поляна. Лев Толстой. Лев Толстой — Будда. Ясная Поляна.

— Кто ты? Где все? — Молотов терпеливо задавал одни и те же вопросы. Но в ответ слышалась все та же абракадабра про Толстого и Ясную Поляну.

— Ты знаешь Данзана? Данзана Доржиева? — подключился к допросу Будда. — Это философ. Самый мудрый человек на станции. Мы с ним дружили, — объяснил бурят Лене и Борису.

— Ясная Поляна! — упорно твердил паренек.

— Отвечай на вопросы! На станцию напали? Нет? Эпидемия случилась? Нет? — спрашивал Борис.

— Лев Толстой — Будда! — слышал сталкер в ответ.

Так продолжалось минут десять. А потом мальчик рухнул на пол и громко захрапел.