— Что за мясо? — спросила девушка сталкеров. Ни Молот, ни Бадархан обед откладывать не стали, уплетали похлебку за обе щеки. Пришлось повторять вопрос еще раз. Только тогда Борис, с сожалением оторвавшись от еды, ответил:

— Не боись, не крысятина. Свинина, наверное. Ты кушай, Ленусь. Нам скоро дальше идти.

И Лена отправила в рот первую ложку. Похлебка оказалась приятной на вкус. Мясо и грибы хорошо проварились. Бульон был густым, наваристым. За первой ложкой отправилась вторая, третья, и минуту спустя миска опустела. В животе теперь ощущалась приятная тяжесть. По мере того, как организм насыщался, улучшалось настроение, расслаблялись натруженные мышцы. Лена больше не напоминала загнанного, напуганного зверька, не вздрагивала при каждом звуке. Одно лишь огорчало ее: то, что еда так быстро кончилась.

— Еще хоца? — подмигнул сталкер девушке, заметив, что она не сводит глаз со столовой. — Нету. Деньги у нас с тобой только на водку, — и он расхохотался над собственной шуткой. Лена лишь вяло улыбнулась.

Из девяти патронов, полученных в качестве сдачи, шесть Борису удалось сохранить. Он вставил их в магазин своего АКМ.

Привал был окончен. Будда побежал в столовую возвращать посуду. Лена и Борис зашагали в дальний конец перрона. На путевой стене девушка увидела указатель дальнейшего маршрута. От цели их отделяло еще две станции: Чкаловская и Крестовский остров.

"Это что же получается, четыре перегона? Четыре… Когда же закончится это хождение по туннелям?!" — с тоской подумала Лена.

Рысева не жаловалась, не роптала. Она просто устала. Устала и душой, и телом. В начале пути все казалось Лене новым, интересным. Она с любопытством смотрела по сторонам, подмечала отличия общин друг от друга. Теперь на смену интересу пришла полная апатия. На автомате, точно робот, шагала она следом за Борисом, спотыкалась о ржавые рельсы, поскальзывалась на сырых камнях и даже пару раз упала. Но даже болезненные приземления на стылую землю не смогли вывести ее из полусонного состояния.

— Смотри, Чкаловская, — обратился к девушке Борис. Тронул Лену за рукав, осветил фонарем пространство вокруг. Ответом ему был долгий выразительный зевок.

— И чё? — буркнула она.

Станция и в самом деле ничего особенного собой не представляла: односводчатая, неосвещенная, пыльная, пустая — заброшенная много лет назад. Тут не на что было смотреть.

Через Крестовский остров путники шли молча. К этому времени выбились из сил все, включая Бориса. Прямо на путях они устроили привал перед финальным рывком. Молот осветил станцию фонарем. Луч света остановился на украшении в виде античной маски.