И тут улыбки изгладились с их лиц, и на глазах выступили слезы, ибо они увидели: путешествие их подошло к концу, и пришло время расстаться. Их дороги сплелись в одну, и рука об руку они осилили долгий путь, но теперь они пойдут каждый своей дорогой, подобные листьям, что несет буря, и кто знает, в какую далекую гавань дорога их приведет… Но боги переменчивы, и, возможно, пути их снова скрестятся – кто знает, кто знает…

– Как же мне не везет… – пробормотал Доздувой, медленно качая головой. – Только нашел друзей – и они уже уходят. Злая, злая удача…

– Ох, ну хватит тебе стонать! Злая удача, злая удача… – рассердилась Сафрит. – Вот мужу моему точно не повезло – его угнали в рабство, но он не сдавался, изо всех сил он трудился, чтобы вернуться ко мне, никогда не отчаивался и погиб в бою, сражаясь за свободу своих товарищей!

– Так и есть! – подтвердил Ральф.

– Спас мне жизнь, – сказал отец Ярви.

– Чтобы ты мог спасти мою жизнь и жизнь моего сына.

И Сафрит пихнула Доздувоя в плечо, да так сильно, что серебряные браслеты на его запястье зазвенели.

– Смотри, как ты богат! Ты силен, здоров, как бык, и денег у тебя куры не клюют, и у тебя есть друзья, с которыми ты, может быть, снова встретишься!

– Кого только не встретишь на кривой дорожке к Последней двери, эт точно… – пробормотал Ральф, задумчиво теребя бороду.

– Так что это огромная удача, просто огромная! – твердо сказала Сафрит. – Благодари бога, которому ты поклоняешься, за каждый день своей жизни!

– Надо же, такое мне раньше и в голову не приходило, – пробормотал Доздувой, морща лоб от непривычных мысленных усилий. – Но я непременно подумаю над этим! И впрямь, моя жизнь полна скрытых блаженств…

И тут начал тщательно перебирать серебро у себя на запястье.

– Вот только разок в кости сыграю… или пару раз…

И пошел себе, туда, где уже горели городские огни.

– Ну вы только посмотрите… Не в коня корм! Никаких уроков не извлек! – сердито сказала Сафрит.

Она стояла, уперев руки в боки, и смотрела вслед Доздувою.

– Можно подумать, их вообще кто-нибудь извлекает, – заметил Ральф.

Бранд протянул ему руку:

– Я буду скучать по тебе.

– А я – по тебе, – сказал кормчий, накрывая своей лапищей его запястье. – Ты хороший гребец, хороший боец, и вот с этим у тебя тоже все хорошо.