– Не надо, – пробормотал я. – Справлюсь.

Мне, однако, становилось хуже. Я перестал ощущать Астра, на руках лежала тяжелая вещь, а не живое тело. Надо было остановиться, вслушаться в его дыхание, сообразить, чем можно помочь. Но впереди прыгал Орлан, оттуда слышалось повелительное: «Скорей! Скорей!» – и я шел, сжав зубы, задыхаясь от ненависти к Орлану, повторяя про себя одно: «Не упасть! Только не упасть!»

– Не смотри на него так – он живой! – сказала Мери.

– Не упасть! – повторил я вслух. Астр дышал мелко и часто, сердце билось тише, чем прежде, но отчетливей. И если бы не синева щек и рук, я подумал бы даже, что ему стало лучше. – Да, он живой, – сказал я Мери.

До моей руки дотронулся Андре. Я посмотрел на него и понял, что к нему возвращается разум. Глаза его были скорбны, но не безумны.

– Дай… мне… – с трудом сказал он и показал на Астра. Он мучительно искал забытые слова, лицо его страдальчески сморщилось от усилий. – Дай…

– Меня зовут Эли, – сказал я. – Вспомни: я твой друг Эли.

– Дай… – повторил он упавшим голосом. Он не вспомнил меня.

– Потом, Андре, – ответил я. – У меня еще есть силы нести сына.

Он больше не обращался ко мне и шел, опустив голову, рыже-красные локоны двигались, как живые, и закрывали лицо. Я знал, что сейчас Андре ищет слова, но они не шли на язык, странный шепот в моем мозгу исходил из глубин его черепной коробки. Я не обрадовался, так мне было тяжело, я лишь сказал Мери:

– Безумие его, кажется, постепенно проходит.

– Твой друг давно уже не безумен. И если ты дашь ему Астра, он его не уронит.

Отдать Астра я не мог даже Мери.

– Ладно, скоро привал.

На этот раз привал вышел длинный. Орлан куда-то исчез и долго не возвращался. Около меня присели капитаны и Ромеро. Осима с той же энергией и четкостью, с какими командовал кораблем, подготавливал мятеж.

Ручные лазеры были вручены во время раздачи еды, я тоже получил эту игрушку. Я говорю «игрушку», ибо против невидимок они неэффективны, хотя головоглазов поражали.

– Взять противника на абордаж, приставить пистолет к уху и хладнокровно спустить курок – так, кажется, воевали в ваши времена? – сказал я Камагину, усмехнувшись.

Он возразил, пожав плечами:

– В мое время уже сто лет не было войн. Мы сносили горы и осушали моря, колонизировали планеты и первые двинулись к звездам. У вас пробелы в истории, адмирал.

– Не сердитесь. Я не хотел вас задевать, Эдуард.