Голос предупредил, что мы приближаемся к пассивному участку пространства. Кругом в том же бешеном танце неслись бешеные светила. Олег приказал выводить «Змееносец» в конус аннигилирующего удара.

В командирском зале для меня стояло особое кресло, но я туда не пошел. Обсервационный зал сейчас был полон: команды всех трех звездолетов, свободные от вахт, сгрудились у больших экранов. Мери, Ромеро и я сели напротив малого экрана в моей комнате. И мы отчетливо разглядели, как произошла новая катастрофа.

«Змееносец» летел впереди «Козерога». Сам Камагин выводил свой звездолет под удар аннигиляторов флагманского корабля. По судовой трансляции разнеслась (приказы капитана транслировались во все помещения) быстрая команда Камагина:

– Отключаю блокировку аннигиляторов вещества. Цель в конусе ноль-ноль три. Начинаю отсчет: десять, девять, восемь, семь…

И в этот момент из мутной мглы, кипящей дикими звездами, вынесся знакомый луч, точно такой же, какой поразил «Тельца». Он миновал «Козерога», ударил в «Змееносца». Всеобщее ошеломление прервал истошный вопль Камагина:

– МУМ блокирована! Голос, Голос, есть ли связь с исполнительными механизмами? Голос, ответь!

Голос не отвечал. Мери схватилась за сердце. Ромеро, мертвенно побледнев, прошептал:

– Это рамиры, адмирал! Они в ядре! Они захватили нас в плен!

Подавленный, я не мог оторваться от экрана. МУМ не работала, аннигиляторы были блокированы, и какая-то сила вывернула наш звездолет назад и положила на прежний курс – в ядро, в кипение его диких звезд.

Часть четвертая Погоня за собственной тенью

Часть четвертая

Погоня за собственной тенью

Для бога все прекрасно, хорошо и справедливо; люди же считают одно справедливым, другое несправедливым.

Кассандра

Меня кружит пророчества безумный вихрь

И мучит боль предчувствий.

О, беда! Беда!

Предводитель хора

О чужестранка, ты слывешь провидицей.