Поднялся, кряхтя и постанывая, подошел к ближайшему костру, подле которого грудой была навалена куча камшита из разных как по диаметру, так и по длине стволов, выбрал из нее несколько тех, что потолще и, накалив докрасна над огнем нож, принялся расслаивать один из стволов на примерно одинаковые по толщине доски. Работа спорилась. Камшит — на редкость удивительный материал, под воздействием огня с ним можно вытворять все что угодно, зато, когда затвердеет, по прочности он ничем не хуже кевлара. А возможно, что и лучше. Не проверишь — не поймешь, как говорится. На этот раз Степан свою ошибку решил исправить, причем исправить кардинально. Долой стереотипы, сложившиеся из кадров исторических фильмов, включаем мозг и делаем искомый предмет исходя из того, что на самом деле требуется от оного. В первую очередь делаем его гораздо шире предыдущего прототипа, во вторую — делаем не прямым, а изогнутым, благодаря этому пули будут уходить по касательной. По крайней мере, хотелось бы верить, что случится именно так. Что еще? А, пожалуй, и все. Высоту оставим прежней. Хотя нет — можно сделать еще чуточку выше, все равно это мало скажется на общем весе, ибо камшит ко всему прочему еще и легок.

Руки Степана мелькали, подгоняя доски под требуемее размеры, затем взялся изгибать их над костром. Теперь работа пошла медленнее. Угол изгиба у каждой доски должен быть одинаковым, а добиться этого крайне затруднительно, имея в своем распоряжении из инструментов лишь пару собственных рук да нож. Заметив подошедшую к костру Варвару, обрадовался непомерно:

— Мне скрепень нужен. Поможешь?

— Много?

— Чем больше, тем лучше, — указав на дело рук своих, Степан пояснил: — Все эти доски промеж собою скрепить нужно. Да так, чтобы намертво.

— Ну сделаем, раз надо.

Озадаченная столь странной его просьбой, травница, тем не менее, взялась за дело всерьез. Оторвала от готовки ужина Улушу, и вместе они поспешили к реке, чтобы успеть засветло набрать для вара лиан криния — многолетнего вьющегося растения, весьма распространенного в местах с повышенной влажностью, в частности на заболоченных берегах рек. Когда они вернулись с добычей и приступили к вывариванию из лиан скрепеня, все компоненты будущего щита Степана были уже готовы, и он присоединился к девушкам, помогая им измельчать толстые маслянистые стебли. В успехе своей затеи он теперь не сомневался нисколько, раз уж за дело взялась сама Варвара. Скрепень, то бишь клей, выходил у нее такой, аналогов которому не существовало вообще ни в этом, ни в его сверхразвитом в техногенном отношении мире. Одним лишь он обладал недостатком, а вместе с тем и достоинством: засыхал быстро. Придется пошевеливаться, склеивая доски в единое целое. И пальцами его в готовом виде трогать ни в коем случае нельзя, иначе потом не то что не отмоешь, а и не отдерешь от той поверхности, к которой угораздило тебя прикоснуться. Уже в полумраке, когда скрепень наконец-то дошел до нужной кондиции, Степан при помощи обеих подруг завершил работу над щитом и сейчас сидел, обессиленный вконец, глядя на дело рук своих не то чтобы с восторгом, а скорее с сомнением. Конструкция получилась настолько громоздкая, что откровенно смахивала на телефонную будку, с лицевой стороны изогнутую сверх меры.