— Я не настолько близко с вами знакома для того, чтобы доверять вашему слову.

— Ну вот, так давайте исправим эту нелепую ошибку. А насчет своих драгоценных жизней можете не волноваться, вы нам живые нужны. Иначе кто, в противном случае, поведет дирижабль?

Данный довод, похоже, сыграл свою решающую роль.

— Хорошо, входите. Без оружия, как договорились.

Сдернул с шеи автомат, прикладом нарочито громко об пол стукнул. Чуть подумав, подсумок с запасными обоймами и гранаты с пояса тоже снял. Ну вот, кажется, и все. Заходите, гости дорогие.

— Готов, — объявил он во всеуслышание, и дверь тотчас же распахнулась.

На пороге стояла сама оберстлейтенантша. Глаза ее жадно рыскали по грузовому отсеку стараясь рассмотреть детали кровавого побоища во всех подробностях.

— Это я у вас кофе просил, — Степан сделал шаг навстречу, не без удовольствия наблюдая, как бледнеет ее и без того мраморное лицо.

Честно говоря, видок у него был еще тот: длинная окровавленная рубаха, как у мясника, армейский пояс черной кишкой перехватывает ее в области талии. Небритый, лохматый, с покрасневшими от частого недосыпа глазами. Истинный дикарь, сирть, герой детских страшилок и предмет тайного вожделения имперских девственниц.

— Почему-то именно таким я вас себе и представляла. Заходите.

Долго упрашивать Степана не пришлось. Зашел, осмотрелся кругом с видом собственника. Рубка в длину метров пять, в ширину два метра. Тут же, по левую сторону от двери, крошечная кабинка санузла. Носовая часть, оказывается, полностью застеклена. Более того: сам пол выполнен из какого-то прозрачного материала, отчего кажется, что ноги ступают просто по пустоте, создавая жутковатое ощущение ирреальности происходящего. Два откидных кресла, два штурвала перед ними. Один по правому борту, второй — прямо на носу дирижабля. Правое место занимает фанен-юнкер, сейчас он повернулся к Степану лицом, с любопытством разглядывая незваного гостя. К его чести следует сказать, что страха юнец почему-то не испытывает. На переднем кресле расположился второй пилот — тот самый, похожий на киношного героя. Он так вообще на Степана ноль внимания — знай себе манипулирует многочисленными набалдашниками, коими панель управления усеяна почти полностью. Прямо напротив санузла — койка, тоже откидная. На нее-то Степан и пристроился, прислонившись спиной к прохладной, шероховатой поверхности обшивки. Оберстлейтенантша же осталась стоять, по привычке слегка вздернув вверх подбородок.

— Итак, могу я теперь узнать ваши требования? — голос у нее сух и звучит сугубо по-деловому.