Многое, слишком многое говорил их староста, расписывая картину будущего мира, которая ну никак не хотела укладываться в головах у его потрясенных слушателей. Как же так? Мир без войны, без черты, готовой каждую минуту огрызнуться свинцовым ливнем, жить бок о бок с демонами и даже (даже!!!) торговать с ними — все это казалось сказкой. Красивой, складной, но вместе с тем настолько далекой от реалий повседневной жизни, что всерьез в нее поверить попросту не получалось.
Внезапно взгляд Степана зацепился за посадочную платформу дирижабля. На ней, в окружении последних оставшихся в живых членов экипажа — гауптмана Герхарда и фаненюнкера Хубера, спускалась Берта.
— Вот живое доказательство моих слов, — правая рука его указала на платформу, и головы сиртей послушно повернулись в нужную сторону. — Перед вашими глазами трое демонов с огненной птицы, которые во имя будущего мира добровольно помогли мне добраться сюда и доставить мой груз. Они тоже устали от войны и хотят ее прекратить так же как и мы с вами.
Известие это вызвало удивление пожалуй даже большее, чем эффектное появление самого Степана. Теперь сирти верили. Верили каждому его слову и готовы были пойти за своим идейным вождем хоть в разверзнутые врата Ада. Прибывших пилотов приняли с почестями, достойными самых дорогих гостей. Усадили на лучшие места подле одного из костров, над которым уже подрумянивалась гигантская туша веперя.
А затем пришло время пира. Настоящего, загульного, с песнями да первозданными плясками под аккомпанемент дуды и губной гармоники Хубера. Завершающим этапом данного мероприятия стало торжественное отплытие дирижабля. Пустой, без команды, он медленно и величаво взмыл в усеянное звездами небо — одинокий путник, обреченный бродить среди облаков до тех пор, пока в баллонах его не иссякнут последние запасы газа.
С первыми лучами солнца Степан вышел проводить экипаж «Барона фон Рихтгофена». Обнял Берту, обменялся крепкими рукопожатиями с Хубером и Герхардом. Напоследок все-таки уточнил:
— Берта, надеюсь вы понимаете, что сообщать командованию о содержании некоторых наших бесед, содержимом ящиков, а тем паче давать сведения о местоположении лагеря, в котором вы только что побывали, крайне нежелательно?
— Не беспокойтесь, — быстротечная улыбка на миг осветила ее алебастровое лицо и тотчас же исчезла, вспугнутая целым ворохом предстоящих проблем, связанных с потерей дирижабля. Сейчас она уже начинала жалеть о том, что не упросила в свое время Степана вернуть ей корабль. — Все будет в порядке. И за экипаж свой я ручаюсь. Хубер мой сын, Герхард — муж. Утечки информации не произойдет.