Степан уже хотел подать сигнал к атаке, когда заметил вдруг какие-то точки высоко над линией горизонта. Их было много, этих точек, и направлялись они несомненно к городу.

— Огненные птицы! К нам летят Огненные птицы!!! — видимо не у него одного глаза в этот решающий момент оказались обращенными к небу.

Действительно, это были они. Подняв бинокль Степан сам смог стопроцентно убедиться в том, что его первоначальное предположение оказалось верным. Пока тело бездействовало, в мозгу лихорадочно закружился целый водоворот переполошенных мыслей. Так, чем грозят нам нежданные визитеры? Решатся ли на бомбардировку города? Если решатся, то на какую высоту опустятся для того, чтобы прицельно сбросить свой груз?

Озарение пришло внезапно. Холодное, холоднее арктического льда и быстрое как горный ручей: НИКТО…НИКУДА…НЕ ОПУСТИТСЯ!!! Геттинген — слишком крупная мишень, промахнуться по ней невозможно. Дирижабли будут кружить высоко в небе, вне зоны досягаемости их ружей, пройдутся по окраинам города, не торопясь освободят свои трюмы от смертоносного груза, а затем спокойно уйдут восвояси. Да, именно так все и произойдет. Очень скоро город превратится в объятый огнем каменный мешок, а от тех, что пока еще живы и продолжают дышать, в лучшем случае останутся просто кости. Напалм никого не щадит: ни своих, ни чужих.

— Уходим!!! Бегом!!! Все за мной!!! — Степан кричал так громко, как никогда в своей жизни.

Был ли он услышан теми, кто находился внизу? Навряд ли. Там как раз сейчас началась перестрелка. Сирти, то ли предчувствуя свою близкую смерть, то ли по какой-то иной причине пошли на штурм без команды. Но зато Степана услышали те, кто был с ним на одной крыше.

ГЛАВА 18

ГЛАВА 18

— Папа, сделай мне собачку! — Всевлада уже не спала. Ее пытливые желтые глазенки требовательно смотрели на Степана, а маленькая цепкая ручка мертвой хваткой вцепилась за рукав сорочки, ясно давая понять, что на этот раз отвертеться уже не удастся.

— Зачем тебе собачка? Ты же ее никогда не видела!

— А я хочу!

Железобетонная логика!

— Ладно уж, будет тебе собачка. А ты за это маме расскажешь какой я у тебя хороший!

— Она и так знает, она же ведунья!

Малышка залилась таким заразительным смехом, что Степан и сам не выдержал и улыбнулся. Ну что тут поделаешь? Ребенок как всегда прав. Вздохнув, он извлек из сумы специально заготовленный брусок черного дерева — патоши, надо сказать, крайне редкого в нынешнее время. Попробовал на вес, придирчиво осмотрел со всех сторон. А достаточно ли хорошо оно высохло? Или, как в прошлый раз, вновь пойдет трещинами, едва он прикоснется к нему лезвием ножа? Эх, ладно, была ни была. На вид дерево кажется вполне пригодным для обработки. Да и Всевлада не намерена дальше ждать — вон как нетерпеливо топает ножкой.