Через двести тысяч лет Дети Хары были везде, — рядом с любой разумной жизнью жили марьют и сарьют. Они иногда воевали, — с другими расами и их Реальностями, — но это не могло замедлить их роста. Основа их жизни, заложенный Охэйо фундамент был неколебим: нельзя было стать сарьют, живя бесчестно, и это определяло всё. Вселенная отныне принадлежала людям, и так предначертанное было исполнено.

***……..

Но они развивались, а пути рас были предопределены: они вели за пределы этой Вселенной. Через четыре миллиона лет сарьют повсюду исчезли: не вымерли, но стали тем, что выше человека, и уже не было смысла начинать всё заново. Срок жизни разумных рас был слишком короток по сравнению с жизнью Вселенной, и никому не дано было овладеть ей навсегда.

Но она тоже не была вечной: когда они остались в одиночестве, Охэйо резко ускорил движение, желая досмотреть всё до самого конца. Теперь они каждый раз прыгали на миллионы лет, но будущее оказалось слишком чуждым: они не смогли в нем оставаться. Возможно, гхатра Мроо вернулась и победила, возможно, случилось нечто иное, непостижимое для них. Но когда Реальность вновь обрела доступный для них вид, всё уже кончилось: Вселенная была мертва.

История жизни и звезд завершилась: остались только красные карлики и пыль. Разум, возможно, ещё существовал, — но в тех формах, что находились навсегда за пределами их понимания. Теперь они двигались в будущее ещё быстрее, каждый раз оставляя позади миллиарды лет, но теперь мир оставался прежним, — только с каждым разом всё тусклее.

Наконец, и они достигли конечной точки: транслайнер повис над чудовищной черной дырой, в пятьдесят миллиардов раз более тяжелой, чем стандартное солнце. Её окружала лишь бесконечная пустота. Галактики давно рассеялись, а сам Вайми стал лишь ненамного старше: восемьсот миллиардов лет после его рождения, но всего три тысячи лет реального времени.

К концу пути они пришли одни: все их спутники давно сошли с корабля, чтобы прожить свою жизнь вместе с миром, в золотой век Детей Хары. А им уже некуда было идти: здесь, в выметенной безвременной бездной пустоте, просто не осталось материи, чтобы заправить транслайнер и двинуться дальше, — куда бы то ни было.

Они медленно падали, хотя это падение должно было продлиться ещё тысячи лет, — вполне достаточно времени, чтобы подготовится к смерти, но Вайми не думал о ней. Он сомневался даже в том, что их ждет там именно смерть. Хотя сердцевина черной дыры, — горизонт Коши или сингулярная сфера, — оставалась в принципе непознаваемой, он знал, что поток времени в ней менял направление на обратное. Любой объект, попавший в этот «обратный поток», был бы отброшен в бесконечно далекое прошлое, о котором Вайми совершенно ничего не знал. Он понимал, что ему придется, так или иначе, это узнать, но он не торопился с этим, — спешить ему было поистине некуда.