– Две тысячи лет назад именно с этого места отправился в путь первый Великий Поход против Голготеррата.

– Верно, – хмуро ответил Моэнгус. – Тот самый, который потерпел поражение.

Неожиданно из взявшейся откуда-то тучи полил дождь. Солнце просто скрылось в каком-то кармане неба, и потоки воды обрушились вниз, отчего вокруг сразу стало мрачно и сыро. Мужчины кинулись под укрытие магического зонтика Сервы, после чего вместе поспешили к реке.

Противоположного берега видно не было.

Моэнгус ничего не говорил всю дорогу, а когда они уселись рядышком на мокрых камнях, помрачнел еще сильнее. Пока Сорвил вглядывался в неясные тени вокруг, он сидел, вперившись в никуда яростным взглядом, словно споря с неведомым ненавистным противником.

– Отец называл эту реку священной, – наконец сказал он.

После чего встал и начал раздеваться.

Не веря своим глазам, Сорвил наблюдал, как, обнажившись, Моэнгус дошел до самого конца песчаной косы, поросшей кустарником. Там он замер, раскинув руки в стороны для равновесия. Его силуэт становился все менее отчетливым за новыми завесами дождя. Но вот мощная, поблескивающая мускулами фигура подпрыгнула и нырнула в реку, войдя в воду со слабым всплеском.

Сорвил и Серва смотрели, как капли дождя белыми фонтанчиками заглаживают разошедшиеся круги, пока уже не осталось следа, где река поглотила его.

Он не выныривал.

Сорвил от напряжения уже считал мгновения между ударами сердца, снедаемый тревогой. Он всматривался сквозь струи ливня, пытаясь разглядеть…

– Что-то случилось! – не выдержав, вскочил он. Но Серва задержала его, крепко взяв за правую руку.

– Он так любит делать, – объяснила она в ответ на его обеспокоенный взгляд. – Притворяться мертвым.

– Почему?

Серва нахмурилась, отчего вновь стала выглядеть мудрее своих лет.

– Каютас ведь наверняка говорил тебе, что он безумен.

Он только раскрыл рот от удивления, на что она расхохоталась и вновь перевела внимание на реку.

И тут Моэнгус вынырнул из Священной Аумрис, мощно втянув воздух, черные волосы облепляли его лицо, шею и обвитые мышцами плечи.

– На вкус как земля, – со смехом крикнул он им сквозь шум ливня.