Священная Аумрис.

Как самый восточный край Великого Похода, Армия Юга последней перебралась с бесконечной плоскости равнин Истиули на более пересеченные северо-западные земли. Овраги и распадки теперь то и дело попадались на пути. Из-под иссохшей земли поднимались огромные камни, постепенно выросшие до довольно внушительных вершин с седловинами. На голых скалах этих вершин люди Кругораспятия замечали то тут то там руины, горизонт рассекали линии древних заросших дорог. Как и собратьев с запада, вид этих следов человеческой цивилизации воодушевлял – было удивительно, что в этих далеких краях некогда жило немало людей. Они перестали ощущать себя тут непрошеными чужаками, Впервые они осознали, что возвращаются на родину, а не просто идут в безвестность, что укрепило их души.

Они даже могли бы считать себя освободителями… если бы не окутывавшие их со всех сторон полотнища пыли до небес.

Теперь они пересекали самое сердце древнего Шенеора, самого слабого и наименее знаменитого из древних Трех королевств, которое граничило с суровым Аорси на севере и многолюдным Куниюри на западе. Адепты школы Завета, которым по ночам виделись эти земли в своем расцвете, скорбели об их разорении. Куда исчезли сверкающие белизной башни? Вьющиеся по ветру сине-золотые вымпелы? Отряды гордых и безжалостных, одетых в бронзовые доспехи рыцарей? То, что они увидели эти земли воочию, а не в Сновидениях, не уставало поражать.

Реки в гористой местности сделались более быстрыми, и это повлекло нарастающие трудности переправы через них. На равнине они настолько обмелели из-за засухи, что можно было просто переходить пешком покрытые илом русла. Теперь же армия двигалась по долинам с более крутыми склонами, где росли тополя, правда, почти без веток, срубленных на копья отступающим Полчищем. Впервые за многие месяцы люди Кругораспятия смогли отдохнуть у костров и поесть жареной рыбы, выловленной в реках. Слизывая жир с пальцев, они благодарили Войну за такую милость. Тем временем Уверовавшие короли спорили о том, как лучше обеспечить армии переправу через небезопасные реки в близости Полчища. Сами места переправы было найти нетрудно: шранки буквально перекроили всю местность, устремившись тысячами к бродам. Берега превратились в покатые склоны, а русла в болота. Можно было представить, как тут с визгом и воем прокатилась волна бледных, как трупные черви, масс, истоптавших все вокруг, что не могло не тревожить. Сама земля, казалось, еще содрогалась от этого топота, неся их отпечаток, словно саван – мертвого тела. Все вокруг провоняло.