Чья-то тень сгребает ее за волосы, поднимает на ноги и затем дергает вниз, ставя на колени.

– Только подумайте! – издевается чей-то голос. – Шлюха укрывается среди шлюх!

И ее экзальт-капитан кидается на защиту, в одиночку. Его меч рассекает воздух – и один из вторгшихся в доспехах падает, схватившись за шею.

– Отступник! – ревет Имхаилас, сделавшись бледнокожим варваром, каким всегда и был. – Предат…!

Кто-то из рыцарей обхватывает его сзади за талию и резко бросает на пол.

Все наваливаются на него, топчут, молотят кулаками. Один из них ставит его на колени. А трое других принимаются кулаками в железных перчатках бить по лицу. Она видит, как красота исчезает под их безжалостными ударами, человека превращают в изломанные осколки. Из глубины души поднимается утробный вопль…

Державший его за волосы рыцарь шрайи отпускает голову Имхаиласа, и он падает на пол, из разбитого черепа течет кровь. Эсменет не может оторвать взгляда от бесформенной дыры, в которую превратилось его лицо, настолько невозможным кажется все происходящее.

Этого не может быть.

Нари визжит нечеловеческим голосом, совершенно безумным, режущим уши.

Кажется, никаких других звуков в Мире не осталось.

Рыцари Бивня переглядываются и хохочут. Один из них бьет Нари по лицу тыльной стороной руки. Она перелетает через кровать и падает на пол.

Эсменет успела позабыть, как бездумно мужчины убивают, сколь опасны их свирепые прихоти. Но давние инстинкты быстро возвращаются: расслабить тело, но быть начеку, внутренне окаменеть, что со стороны выглядит как сосредоточенность.

Способность пережить смерть того, кто тебе дорог.

В отряд входило восемь или девять рыцарей шрайи, но из какого полка, она определить не могла. От них несло спиртным. Жрец в капюшоне, из Колледжа, как она теперь увидела, подошел к месту, где укрывалась Нари, все еще голая, сжалась в комочек под окном. Он нагнулся, жестко ухватил ее за запястье и отсчитал в ладонь пять золотых келликов, невзирая на рыдания девушки, которая мотала головой, пытаясь отказаться.

– А вот еще серебряный, – сказал он, поднося монету к огню. Он повернул ее между большим и указательным пальцами, Эсменет заметила свой профиль, очерченный темно-серым на светлом диске монеты. – На память о ней, – добавил жрец, с ухмылкой кивнув в направлении Эсменет. Монета звякнула об пол между ними.

Нари, сгорбившись, сидела у его ног. Священная императрица Трехморья проследила за взглядом девушки по запятнанному кровью полу до того места, где рыцари шрайи держали Эсменет на коленях. Имхаилас жутко и неестественно лежал между ними.