— Вот я и вернулся, Юльчик!

— Совсем?

— Да. Больше не расстанемся. Вместе пойдем. Я уведу тебя…

— К самому краю Вселенной…

— Нет. Всего лишь в Таджикистан. В Фанские горы…

— А это не одно и то же?

Улыбка касается любимых губ…

Окрестности Астрахани

Пчелинцев выскочил из УАЗа, даже не дождавшись полной остановки. Урусов ждал полковника возле КПП, присев со скучающим видом на бетонный блок.

Шагнули навстречу друг другу. Обнялись.

— Жив, чертяка хохляцкая!

— Вашими молитвами, герр гауляйтер!

Рассмеялись. Оба офицера синхронно сунули руки в разгрузки. Рассмеялись снова, вытащив по фляге. Обменялись, с глухим звоном стукнули металлическими боками… Дружно выдохнули…

— Ну, рассказывай! — Пчелинцев спрятал флягу, тоскливо булькнувшую последними каплями. — Да не смотри ты на дорогу так жалобно. Я на час минимум оторвался.

— Сундука встретил? — Урусов все равно смотрел на дорогу.

— Как иначе? — деланно удивился Пчелинцев. — Саныч тоже клоун тот еще. Рванул нам навстречу. На калмыков нарвался… Не потерял никого, уже радость. Сейчас с Мезенцевым квасит где-то в хвосте.

— Нехай квасит. Оно для здоровья полезно…

— Хорош грузиться, товарищ капитан! — рыкнул на снова загрустившего Урусова Пчелинцев. — Вообще, подчиненный перед лицом начальствующим…

— …должен вид иметь лихой и придурковатый! — продолжал фразу Андрей.

— Вот и имей. Лихой и придурковатый. Твои все живые и здоровые. Успокоился?