— Вернемся к пуштунам, — перебил Сарыбек. — Их ночные гости хорошо знали хозяев. И донесли свою мысль на единственно понятном языке. Но убили не всех. Неужели глупое слово «гуманизм» еще не забыто? Или кто-то хорошо помнит историю и готовит «новое войско»?

— Все может быть, все может быть, — пожал плечами Олег.

— Не молоды ли дети хелей для «мамелюков»?

— Новые времена, новые методы…

— Мне нравится эта идея, — Сарыбек задумчиво коснулся мочки уха. — Очень нравится…

— Помочь по старой дружбе сержантскими конспектами? — подмигнул Урусову Мизафаров.

Капитан только неопределенно хмыкнул.

— Поговорим об этом потом, — решил сменить тему Умид. — Если ты хочешь порадовать старого друга, «зеленый», скажи, какие из моих старых предсказаний сбылись? Кроме того, конечно, что проигранный мной поединок предвещает объединение какой-либо страны?

— Умид-ака, неужели этого мало? Разве могу я знать, что происходит далеко от меня. Вот слышал краем уха, как две сороки щебетали, что из казахских братьев некого Мизафарова и в самом деле остался только один. И уцелевший решил присоединиться к Великому Хорезму.

— Твои уши услышали правду. Жанибек-ака проявил благоразумие, и его глотка осталась целой, в отличие от тех, кто не услышал слов мира. Теперь наш западный сосед — Астрахань. И нам очень интересно, что думает на эту тему полковник Бессонов…

— А что на эту тему думает шах Хорезма? — опять вступил в разговор Олег. — А также, что думает уважаемый Сарыбек о новых границах в районе Согди и Ташкента?

— Кажется, мой брат Умид был прав во всех своих предположениях, — прищурился Сарыбек, пристально глядя на старшего Юринова. — И какую роль играет Ирбис в нынешнем Таджикистане?

— Всё ту же. И немножко дипломатии, — кивнул в ответ на взгляд Олег.

— Что же, — решил шах, — тогда давайте говорить прямо. Я собираюсь заключить союз с Туркменбаши. Что-то вроде договора о коллективной безопасности. Если к нам присоединятся Таджикистан и Астрахань, это будет определяющая сила в регионе. Что могут думать об этом другие заинтересованные стороны?

— Разве судьба пуштунских хелей не является ответом на прозвучавший вопрос? — усмехнулся Олег.

— А Бессонов?

— Разве можно говорить за человека, которого нет здесь? Почему бы уважаемому шаху не послать посольство в Астрахань? Например, вместе с нашей группой. Ведь цель нынешнего путешествия для вас не секрет.

— Это хорошая мысль, уважаемый. Думаю, пока вы отдохнете с дороги, мы сможем принять решение.

Окрестности Астрахани

Борис Юринов