Аксакалы часто закивали головами. Так часто, что казалось — еще немного, и стариковские шеи порвутся. И головы хозяев окажутся на одном дастархане с головой Бодхани Ахмадова. Шамси усмехнулся, завязал мешок и покинул чайхану.

Молчали долго.

— Вот, Абдулла, а ты говоришь: «стареет „железный“ Шамси», — Мустафа очень похоже передразнил товарища. — Как видишь, он еще в состоянии справиться с кем угодно. Считаешь чужие годы, уважаемый, а не понимаешь самого главного. Шамси воевал еще с немцами! Что ему слуги Иблиса? Недостойная внимания мелочь…

Таджикистан, Фанские горы, слияние Имата и Пасруда

Вода проносилась мимо. Самая обычная вода. Только с левой стороны стремительного потока — синяя и прозрачная, а с правой — мутная и желтая. Две отдельные струи, не желающие становиться единым целым даже в одной реке. Немного ниже по течению — возможно. Но не здесь, не сейчас… Слишком свежи воспоминания о прошлом, о своем, сокровенном… Сейчас лучше порознь… Вместе, но порознь…

Девочка сидела на том же самом камне, что и всегда. Точно так же, как и все последнее время: неподвижно и безмолвно. Совсем не так, как в прошлые годы. Совсем не так…

Рядом с камнем лежал большой черный пес. Не тот, что сопровождал девочку много лет. Другой. Очень похожий на свою хозяйку. Или не хозяйку? Подругу? Товарища по несчастью? Нет, черная шерсть ничем не напоминала загорелую кожу и коротко подстриженные белые волосы. А собачья морда и близко не походила на человеческое лицо. Общность была в другом. В неподвижности фигур, в молчании, в замершем взгляде, упершемся в проносящуюся воду…

— Всё закончилось, песик, — сказала девочка спокойным безжизненным тоном, — всё закончилось. Мы победили… Весь Тадж теперь наши друзья… За три жизни…

Зверь не обратил на фразу ни малейшего внимания. Даже уши не дрогнули в ответ на человеческие слова.

— Больше никто не погибнет… Просто не повезло…

И снова никакой реакции. Девочка грустно вздохнула и повернулась к собаке.

— Мы должны жить, Пусик. Они погибли, чтобы мы могли нормально жить, — девочка надолго замолчала, вновь отвернувшись к реке, и только потом договорила. — Наша смерть будет предательством. Понимаешь?

Пес поднял голову, посмотрел на девочку, даже, скорее, сквозь нее, наткнулся на такой же отсутствующий взгляд, и, тяжело вздохнув, опять уронил голову на лапы.

— Всё ты понимаешь…

А река несла мимо разноцветные струи, не желающие смириться с неизбежным. Желтую и синюю. Прозрачную и мутную. Похожие и разные… Обреченные на слияние, но не готовые его принять…

2025 год

Афганистан, окрестности Кундуза