Три тысячи отдохнувших солдат были готовы к выступлению на запад. Хект надеялся вынудить герцога Тормонда совершить какую-нибудь глупость. Ведь тот наконец вспомнил о своем праве сеньора и призвал вассалов на войну. Пайпер не особенно хотел сражаться, но битва подольет масла в огонь политических интриг. А Хект хотел, чтобы огонь этот не угасал, и не важно, верен или уже не верен он в глубине души своему первому хозяину Гордимеру Льву.

После смотра войск Хект отправился навестить Хагана Брокка в лазарете. Брокк очень сожалел о своем поражении в битве с навайцами. Но он и сам заплатил за это поражение немалую цену и едва ли остался бы в живых, если бы не помощь братьев-целителей.

Выйдя из лазарета, Пайпер пошел взглянуть на захваченных Хаганом пленников. Он никак не ожидал, что их будет так много. В плен попало более сорока человек, в основном рыцари и мелкие дворяне. Их со всеми удобствами устроили в Инконже. Тех же, кто представлял для главнокомандующего интерес, поместили отдельно.

– Бо, сто лет тебя не видел!

– Дела-дела, главнокомандующий.

Бьогна нахмурился, бросив взгляд на Хектовых телохранителей. Мадук удвоил свои усилия – не иначе во сне ему являлся Кловен Фебруарен.

– Ты участвовал в походе?

– Да, стал для Брокка Титусом Консентом и убедил его, что нам нужны пленники.

– Но зачем нам столько?

– Почти за всех можно получить выкуп. Но есть и любопытные типы.

– Эти? – спросил Хект, указывая на отдельно помещенных пленников.

– Артесипейцы. Все до единого. Может, толку от них и мало, разве что Конгрегации скормить.

– Зачем?

– Это не просто еретики, а настоящие неверные. Хотят вернуть древних богов. Опасны чрезвычайно. А вон те, в дальнем загоне, совсем другое дело. Эти – кауренцы, которых мы взяли в Моэла-анде-Ларже. Один – епископ Непорочного, второй – вроде праманского священника, а третий – дэв-старейшина. А еще спустя два дня мы в кустах наткнулись на мейсальского совершенного. Мы бы и не поняли, что он совершенный, одежка-то простая, кабы один из кауренцев его не узнал и не сболтнул лишнего от изумления.

Хект внимательно оглядел артесипейцев, которые старательно отводили глаза.

– Кое-кого из них я уже встречал.

Одного он узнал – зевака в толпе, стоял рядом с домом Анны в ту ночь, когда они переехали в особняк принципата Делари.

– Я составлю список вопросов, – решил Хект. – Кто честно ответит, того архиепископу Фарфогу не отдадим. Показывай, что у тебя еще.

Пленные солдаты, как и все пленные, не производили впечатления важных особ.

– Вот этот – самый лучший улов, – кивнул Бо. – Бернардин Амбершель собственной персоной, кузен графа Реймона. Красавчик еще тот, без слез не взглянешь. Он в первых строках списка тех, кого с особым рвением разыскивает Конгрегация. На его счету немало ихних молодчиков. А это совершенный, девчонка с ним. Шли вместе с Амбершелем. Старик утверждает, что это его дочь. Дескать, везет ее в Каурен, чтобы избавить от опасности. Но он врет: у девчонки выговор другой. И Амбершель, и мейсалянин ее оберегают. Видать, важная птица.