– Непреклонным защитником называют одного из магистров Граальского ордена. Но вы правы, получить такое звание действительно большая честь. Особенно для того, кто перебил несметную толпу язычников.

– Именно так и… Что? – Донето резко выпрямился, донельзя напомнив Хекту разбуженного охотничьего пса. – Пинкус, ты?..

– Да, принципат?

– Что-то случилось. Колебания в силе. Но теперь я ничего не чувствую.

Хект решил, что в комнату, по всей видимости, попытался войти некто в коричневом. Когда он сам переступил порог, амулет чуть дернулся.

Пайпер состроил озадаченное лицо и стал ждать, что последует дальше.

– Полковник Горт сказал мне, – чуть успокоившись, вернулся к разговору Донето, – что, по-твоему, мы друг другу ничего не должны.

– В общем-то да. Я разбудил вас в Оунвидийской теснине. А вы вызволили меня из неволи в Племенце. Многие сочли бы, что жизнь стоит чуть дороже свободы, но я думаю, мы квиты.

Донето кивнул каким-то своим собственным мыслям.

– А как насчет принципата Делари?

– Я весьма ему обязан. В профессиональном отношении.

– Несомненно. И многим интересно почему.

– Пока все были довольны.

– Думаю, Руденс Шнайдель с тобой бы поспорил.

– Наверняка, – усмехнулся Хект.

– А тебе известно, что мы с Муньеро Делари когда-то были заклятыми врагами?

– Да, он упоминал о каких-то разногласиях между вами. Сказал: вышло недоразумение и вы оба поняли, что добивались одного и того же.

– Не совсем верно, но для перемирия сойдет. Чем он занят в последнее время? С самых выборов его не видно.

– Не знаю. Я сам его не видел. Сегодня вечером мы с семьей приглашены к нему на ужин.

В комнату вошла старая женщина с кофейным подносом в руках. Ее трясло как лихорадке.