– Не стреляй по ним, – произнес со своего места Варайес.

– И почему же? – заинтересованно посмотрел на брата Амониса Серенид.

– Я знаю Николаса, он хороший человек! – горячо произнес Варайес.

– А все те, с кем мы сражались до этого, были плохими? – интерес еще ярче зажегся в глазах Серенида.

– Не знаю, – пробормотал брат Амониса, – но Николас, он… – Варайес замолчал, а Избранный, наклонив голову, внимательно ждал окончания предложения.

– Договаривай, мы не умеем читать мысли, – произнесла вернувшаяся из столовой Лирия.

– Он очень добр и благороден и совершенно не похож не только на всю свою семью, но и на всех вельмож.

– Что ты имеешь в виду? – уточнила девушка.

– Он простой, отзывчивый, а еще… он мой друг, – произнеся эти слова, брат Амониса потупил взор.

– В таком случае убеди его не мешать нам, – предложил Руук.

– Не могу, – пробормотал Варайес. Ему было стыдно, как никогда в жизни, и он не знал, что его пугало больше: смерть друга или то, что Николас узнает, какую сторону в сражении он занимает.

Руук с Серенидом, криво улыбнувшись, переглянулись.

– Выбор за тобой, – произнес Избранный и вызвал принца по транслятору.

– Еще раз здравствуй, правитель Нибуса, – произнес Серенид, – надеюсь, ты принял верное решение?

– Конечно, – ответил Николас, гордо вскинув голову, – мы будем сражаться до последней капли крови, защищая наш мир.

Избранный снисходительно улыбнулся:

– Нам не нужен Нибус, мальчик.

– А я говорю не только о нем.

Улыбка Серенида стала еще шире:

– Правильно ли я понимаю, что ты и твой… флот планируете противостоять моей армии?