Балиан закрыл глаза и постарался успокоиться. Но когда белая пурга скрылась от взора, вокруг оказалась полная и абсолютная пустота, бездна, полная отчаяния. Само собой Балиану вспомнилось испытанное не столь давно (по его ощущениям) совершенно противоположное этому чувство. Тогда они с Кристианом и Юаном пытались призвать Врата Рассвета, чтобы восстановить естественную смену дня и ночи в Дилане, созданную Розенгельдами. Душу наполняли необыкновенно сильные, немного непривычные, но в то же время родные эмоции – будто его самого изнутри озарило золотистым светом, будто он мог стать частью Врат… Углубившись в эти воспоминания, Балиан вдруг почувствовал сами Врата Рассвета. Они были далеко-далеко, но он смог ощутить, что они все-таки существуют. Здесь, в этом дьявольском месте, подобное чувство было настоящей отрадой.

– Пойдем дальше? – вывел его из задумчивости голос Юана. – Думаю, проберемся.

Балиан кивнул. Но стоило ему вернуться с небес на землю, как все былые рассуждения показались ему сущей ерундой. Ему снова стало плохо, как никогда в жизни. Со всех сторон к нему стеклось нечто невидимое и неведомое, оно словно бы пыталось вывернуть его наизнанку – и тело, и душу, причиняя и физическую, и душевную боль. Но Балиан упрямо встал, и они с Юаном пошли навстречу стихии.

Минуло полчаса, час. Снег снова усилился, и они почти не разбирали дороги. На пути неожиданно возникла необыкновенно высокая ледяная гора; чтобы обойти ее, понадобилось немало времени.

Однако они не прошли и половины. Не сговариваясь, Балиан и Юан замерли на полдороге. Что-то заставило их сердца колотиться сильнее и оживленнее. Одновременно с этим в душу проникло смутно знакомое чувство.

– Закат! – крикнул Балиан. – Это Ключ! Кристиан!

Нет ответа. Со все нарастающим волнением Балиан и Юан стали озираться, потом побежали в разные стороны. Ветер сбивал с ног, снег мешал как следует осматривать местность. Но братья целеустремленно пробирались по сугробам. Что-то подсказывало им – Ключ, а, значит, и Кристиан, совсем рядом. Но ощущение было очень слабым, оно тонуло в гнете чего-то более сильного – должно быть, гора, которую они обходили, была хранилищем одного из сокровищ.

Балиану на пути попался небольшой холм. Не раздумывая, он стал перебираться через него, споткнулся и оставшуюся часть пути преодолел кубарем. Он был даже рад этому – леденящий холод приятно остудил ноющую ссадину на лбу. Но задерживаться на снегу Балиан, конечно, не стал. Понимая, что может снова упасть, он на четвереньках пополз вперед. Руки почти сразу онемели настолько, что он перестал их чувствовать, но так получалось быстрее, чем если бы он передвигался на своих двоих – уж больно сильная разыгралась метель.