Потом я бегал, ловил расшалившегося щенка, и чуть позже мы снова поднялись в ночное небо и на высоте пятисот метров направились дальше. Как мы пересекли границу Польши и Германии, я заметил не сразу. Просто определил слева по борту город как Франкфурт. Это он и был. Я снова пошел на посадку, время было второй час ночи, нужно было заправиться и продолжить полет.

В этот раз Смелый так и продолжал спать в кресле, свернувшись калачиком. Я залил топливо в баки, осталось три полных канистры, и снова взлетел. Как и в прошлый раз, посадку я совершал на пустом шоссе — и нет никого, и ровная площадка, асфальтом покрытая. Удобно.

Наконец горизонт начал светлеть, и я рассмотрел впереди в десяти километрах огромный город, столицу Третьего рейха, поэтому снизился и повернул, положив самолет круто на левый борт — рассмотрел в той стороне довольно приличный лесной массив. Надеюсь, в нем есть поляны, на которые я могу благополучно сесть и замаскировать аппарат.

Да, я добрался до Берлина не только потому, что собирался добыть тут топлива, и во Франкфурте есть аэродромы гражданской авиации, нет, я решил заскочить в Берлин по пути к союзникам, чтобы повидаться с Ольгой, с той, которая биологически была мне сестрой, а фактически врагом. Нужно закончить с нашими делами. Из нас двоих должен остаться в живых только один. Я сказал. В общем, раз лечу мимо, то почему не заскочить к ним, раз возможность такая есть? Мне этого сделать никто не мешает. Начальства над головой нет и не предвидится. Хватит, уже один раз подставили, могут вообще до могилы довести. Теперь я сам себе начальник.

Германия. Лес к юго-востоку от Берлина.

Это же время.

— Слышишь мотор? — негромко спросил часового капитан Колясьев, вставая с лапника.

Пять летчиков находились в глубине довольно большого лесного массива. Пять из двенадцати членов экипажа четырехмоторного тяжелого бомбардировщика дальнего действия Пе-8, что совершали налет в сердце нацистской Германии. За последние две недели это был третий налет дальнебомбардировочного полка на Берлин с аэродрома под Ленинградом. Было потеряно две машины от действий истребителей противника, три дня назад подбили и капитана Колясьева. Экипаж покинул горящую машину. Ночь и начавшаяся непогода помогли пяти летчикам, собравшимся вместе, уйти от погони и скрыться в лесу. О судьбе других членов экипажа они ничего не знали.

— Снова нас ищут? — предположил младший лейтенант, стрелок-бомбардир.

— Когда солнце еще не поднялось? Сомневаюсь… Слышишь, стих двигатель.