– Красного золота? Удилово, барилово, стыдилово, торчилово! – на последнем заветном слове, воевода хлопнул рукой по столу, так что не только кружки подпрыгнули, но даже таз для варенья на крюке у противоположной стены дзынькнул. – Это ж в два с гаком раза больше, чем годовая приходная смета всего Поморья! И что ж ты ответил?

Несебудка высыпала в чан муку, добавила на кончике ножа соды, помешала, щедро сдобрила маслом, разбила о край первое яйцо, и вылила содержимое скорлупы поверх муки. За столом, Самбор развёл руками:

– Так что я мог ответить? Завёл лагунду, подхожу к машинке, и прямо в микрофон говорю: «Скажи своему хозяину, что он клятвопреступник, детоубийца, и отравитель»! А этот из машинки всё своё гнёт: «Тебе надо с ним встретиться, чтоб выслушать его точку зрения»! Тут я и говорю: «Встретиться буду рад! Выбор оружия за ним»! И лагундой вж-ж-жик по тросу питания! Обе машинки мы, понятно, переправили на Уседом – и подземную ракету, и механического крота.

– Понятно, поговорил ты с техником, а когда со Стейнгладом-то встречался? Уж про ваш с ним хольмганг, верно, всякий дённик бы написал во всех подробностях?

– Уже в Нордланде мы ехали в поезде, слушали асирмато, поймали Стейнгладову передачу, как круг земной обидел его, бедняжку. Узнал – тот же голос!

– Что ж это за великий муж, кто имени своего в разговоре стыдится? – громко возмутился Дубыня.

– Что ты сказал, – согласился Вратислав.

– Вот и я то же самое подумал, – Самбор встал из-за стола, подошёл к поставцу, взял у Стройко насадку для перемешивания теста, перевернул, и подсоединил к подвижной части коробки передач. – Вот так примерно, а ремнём соедини эти воротки. И имени стыдится, и собой бахвалится, как Сунна наутро не встанет?

– Ну, сам себя за дело не похвалишь, потом не жалуйся, что и другие тебя не поминают, – воевода тоже поднялся, чтоб долить в кружку ергача. – Но с именем действительно чудно.

– Дело с Альмвейг тоже странное, – добавил Самбор.

Разбив последнее яйцо, Несебудка подняла тарел, на котором резала ревень, и вылила немного кислого сока в яичные белки. Затем она размешала смесь поварёшкой и поставила чан на поставец, рядом с электродвигателем. Стройко опустил подвижную часть коробки передач, так что извитые спиралью части насадки погрузились в чан. Самбор щёлкнул выключателем, двигатель загудел, и тесто стало мешаться.

– С Альмвейг что ж странного? Верно, люба она ему, как… – воевода оборвал себя на полуслове.

Самбор покачал головой:

– В круге земном один только смертный люб Стейнгладу – Стейнглад!