— Потом можно ко мне. Мать все равно дома. Она обязательно еще напечет. Отец обещал ей запирать кухню. Она иначе не может. Для нее это отдых. Придет из больницы — и к плите.

— Она у тебя хорошо готовит. — Согласились ребята.

В фойе школы ребята стряхнули снег, сдали одежду — и в класс. Устроились за партами.

— Славик, ты мешок береги, а то сам все подавишь. Поставь его в сторонке, а то будем есть дну крошку, — подсказывал Данька.

— Я осторожно. Поставлю вниз. Мы их на большой перемене съедим.

— А что ждать. Может сейчас, — предлагал Макс. Такой соблазн рядом. Сила воли не выдерживает. Не в ладу с холодной волей кипяток сердечных струй. А путь к сердцу мужчины лежит через желудок.

— С утра вредно. Дождешься перемены, — заявил Славка.

— Жмот. По одной выдай. — Не унимался Максим.

Славка нахохлился. Ясно, придется ждать.

— Макс, выполняй, что доктор прописал. — Сказал Даня.

— Ну, по одной. — Еще одна попытка.

— Нет, — твердо отрезал Слава. — Только на большой перемене.

Доктор был не преклонен.

В этот день предпоследним уроком была физика. Раиса Федоровна, Рейсфедер, в простонародье, вошла, чуть опоздав, на урок. Раскрасневшаяся с мороза.

— Какой снег сегодня, ребята. Садитесь.

Сама то же села за стол, раскрыла классный журнал.

— На пришлом уроке мы рассматривали термоядерную реакцию. Может кто-то сам хочет рассказать о делении ядер?

Раньше Слава мог только робко понять руку, надеясь, что на него обратят внимание. Что его заметят. Сейчас он вытянул руку и громко сказал:

— Раиса Федоровна, можно мне?

— Давай, Славик, иди отвечать.