– Гар, тебе незачем караулить всю ночь, – нахмурился Рожер.

Гаред пожал плечами:

– Незачем, но я обычно дожидаюсь, когда ты ляжешь, а уж потом ищу, где залечь самому – Он кивнул на Энкидо. – Не пойму, как он может стоять столбом всю ночь напролет. По-моему, он вообще не спит.

– Идем вниз, – позвал Рожер. – Хочу пошарить под стойкой, – может, найдется что-то покрепче чая, укрывшееся от дама.

Гаред крякнул и встал. Рожер с натренированной скоростью собрал карты и направился, тасуя их, к лестнице.

В пивном зале находился только хозяин, Дарел. Он подметал пол. Повторилась история с другими гостиницами на дороге вестников в Даре Эверама: постояльцев изгнали, чтобы караван Лиши заночевал со всеми удобствами. Ей самой, ее близким, Гареду, Уонде и Рожеру с женами выделили отдельные комнаты, как и даль’шарумам с их половинами. Женщины, дети и ха’шарумы спали в повозках, поставленных снаружи в круг.

Дарел – крепкий тип, но давно уже не призывного возраста, и борода у него была больше седой, чем естественно-песочной.

– Достопочтенные господа, – поклонился он. – Чем могу служить?

– Сплюнь для начала это демоново дерьмо! – рявкнул Рожер. – Здесь только чины.

Хозяин откровенно расслабился и пошел за стойку, а Рожер и Гаред взяли себе стулья.

– Извините. Сейчас повсюду глаза и уши.

– Честное слово, – кивнул Гаред, – как будто боишься, что где-то стоит негодная метка.

– Выпить найдется? – спросил Рожер. – У меня жуткая жажда, и мне нужна не вода. Причем так давно, что сойдет и обеззараживающее средство.

Дарел харкнул в глиняную плевательницу.

– Когда город взяли, дама разбил все мои бочки с вином. А тем, что покрепче, облил все «грешное» в городе и поджег. Отобрал у моей внучки тряпичную куклу. Заявил, что платье на ней непристойное. – Он снова сплюнул. – Девчушка ее любила. Повезло небось, что саму не забрали.

– Неужто все так плохо?

Тот пожал плечами:

– В первую неделю пришлось туго. Дама явился с бумагой от пустынного демона, где говорилось, что город отныне принадлежит его племени. Кое-кто с этим не согласился, и шарумы жестоко обошлись с недовольными. После чего большинство смирилось.

– Значит, сдались? – рыкнул Гаред.

– Мы не бойцы – не то что вы, из Лощины, – ответил Дарел. – Я видел, как самому здоровому здешнему бугаю дама, который вдвое меньше, переломил руку, словно прутик, только за то, что он отказался кланяться. Мне пришлось поберечь себя и родных, мертвым-то это не сделаешь.