– Точно, – согласился Дарел. – Истинно и справедливо.

– Так что ты сказал? – подтолкнул его Рожер. – Красийцы не столь уж плохи?

– Трудновато проглотить, – вставил Гаред. – Это как заявить, что сапог на хребтине не так уж плох.

Дарел налил себе и с умелым проворством выплеснул в рот.

– Не скажу, что не тоскую по старым временам, а многим теперь гораздо хуже, чем мне, но в целом красийцы никого не трогают, если не забываешь кланяться и ладишь с законом. Поспорил с соседом – идешь, как и раньше, к гласному, а тот уже, если не может разобраться, передает дело дама. Дама, как правило, справедливы, но слишком буквально понимают Канон. Я знаю дровосека, который лишился руки за кражу курицы, а другой изнасиловал девку, и ему пришлось наблюдать, как то же самое делали с его сестрой.

– И это, по-твоему, не так уж плохо? – Гаред сжал кулаки.

Дарел осушил очередную чашку.

– Плохо, но я не краду кур и никого не насилую. И думаю, в будущем такого станет намного меньше. Закон Эведжана суров, но ему не откажешь в действенности.

– Мальчишек тоже пускай гребут подчистую? – насупился Гаред. – У меня сын, я этого не потерплю!

Дарел вдумчиво выпил третью.

– У меня внука забрали. Хорошего мало, но в каждое новолуние его отпускают домой. На Ущерб, как они выражаются. С мальчиками обращаются жестко, они приходят с синяками и переломами, но красийским опять же не слаще. Они быстрее, чем мы, усваивают язык и правила, а дама говорят, что те, кто заслужит черное, станут полноценными гражданами, как шарумы-господа. А тех, кто не заслужит, вышвырнут и превратят в хаффитов. – Он улыбнулся и почесал шею. – Это не сильно отличается от моего удела, разве что заставляют носить колючую бороду.

Рожер выпил четвертую – или пятую? – чарку В голове зашумело.

– Сколько же мальчишек забрали из… А где мы находимся, кстати?

– Раньше был Эпплтон, – ответил Дарел, – а теперь – длинная абракадабра на песчаном наречии. Мы называем его просто Шарахвилль – по имени нашего, стало быть, племени. Здесь жило тридцать мальчиков, которые годами подошли для Ханну Паш, или как там его.

Рожеру пришлось опереться на Гареда, когда они поднимались по лестнице. Он хлопнул здоровую кружку воды и пожевал дурнолиста, но вряд ли удастся одурачить жен, если споткнется по пути к постели. К счастью, Рожер работал подмастерьем Аррика Сладкоголосого и хорошо насобачился казаться трезвым, будучи пьяным в стельку.

– Они набирают армию больше, чем у всех Свободных городов, вместе взятых, – произнес он тихо. – Лактону не выстоять.

– Надо действовать, – отозвался Гаред. – Найти Меченого, сражаться – что угодно. Нельзя сидеть сиднем и позволять им захватывать все, что южнее Лощины.