– Скажи мне одно, хаффит, – буркнул он. – Насколько все плохо?

Аббан пожал плечами:

– Если убытков больше не будет, твой народ выживет, Избавитель. – Он встретился с Джардиром взглядом. – Но если они продолжатся, месяц за месяцем, до того, как сойдет зимний снег, половина населения Дара Эверама поляжет замертво, и это при условии, что алагай не шевельнут и когтем.

Джардир взялся за голову.

– Впрочем, у тебя есть два преимущества, – продолжил Аббан.

Джардир посмотрел на него:

– Преимущества?

– Сейчас твой народ считает тебя истинным сыном Эверама. Даже чины вышептывают твое имя с благоговением и распространяют истории о том, как ты денно и нощно стараешься их защитить. Работа с ними в полях стала мастерским ходом.

– Я сделал это не для завоевания душ, – заметил Джардир.

– Не имеет значения, зачем ты это сделал, друг мой, – возразил Аббан. – После этого жеста и трупа князя алагай, пронесенного перед Дамаджи, за тобой пойдут и красийцы, и землепашцы.

– Куда?

– Да как же, на Лактон, – улыбнулся Аббан. – Урожай на полях чинов к востоку от Дара Эверама еще созревает.

Приближался рассвет, и принц-консорт ждал в пещере. Тьмы на поверхности еще хватало, чтобы ослепить скот, а мелкие трутни могли охотиться еще часами, но для принца подземников, который привык к кромешной тьме мозгового двора, небо светлело с тревожной скоростью.

Он ждал целенаправленно и до последнего момента намеревался призвать остальных лишь на исходе заключительной ночи Ущерба. Они будут вынуждены материализоваться вне пещеры и слабеть на подходе от света. Консорт окружил пещеру и щель в ее задней части могучими метками, сгустил тянувшуюся из Недр магию и гарантировал, что никто другой ее не Втянет.

Двое из шести мозговиков, которых он привел с собой на поверхность, уже мертвы, и вот умора – самые сильные, однако он счел разумным принять все меры предосторожности перед встречей с таким количеством собратьев и так далеко от сферы влияния королевы.

Избавиться от двух возможных соперников неплохо, но не стоило неудовольствия королевы, столь близкой к кладке. По сравнению с ним, остальные четверо выглядели героями, ибо сражались и истощали силы врага, тогда как его замыслы провалились. Приобретенные ими опыт и престиж вполне позволят занять место погибших соперников.

Когда четверка подоспела, он хорошенько Втянул из выходного отверстия, вобрал столько энергии, сколько смог удержать. Он не стал ее скрывать – пусть видят и боятся. Его хамелеоны сгрудились вокруг, зато перевертыши соперников остались вне пещеры, повинуясь простому запрету.