— Не может быть. — проговорил Евлампий, тоже перечитывая бумагу.

— Что за сомнения валун, ты хочешь меня обидеть? — оскорблено проговорил дядя.

— Я? Нет, что вы? — растерялся голем.

Оливье победоносно улыбнулся.

— Считали меня мерзавцем? — в его голосе прорезались сварливые нотки. — Ну, да. Вас теперь и не переубедишь. Я об одном и мечтаю!

О чем конкретно грезит, дядя так и не сказал. Сурово посмотрел на меня и пошел обратно к архивариусу.

Я разглядывал то завещание, то голема, то снова магическую бумагу.

— Что делать? — спросил я.

Сам не зная у кого, у голема или у себя.

— Ты же хотел стать поваром? — спросил Евлампий.

— Хотел. — подтвердил я.

— Так чего думаешь, коснись печати.

Я кивнул. Действительно, чего размышлять-то. Сам хотел. А тут богатство и кулинарные секреты сами сыплются на голову. Так чего медлю?

Что-то мешало. Я никак не мог решиться. Протягивал руку и сразу же отдергивал ее обратно.

— Что с тобой? — не выдержал голем.

— А как же символ свободы и поглотители? — растерянно спросил я.

— Так по завещанию, все имущество Оливье, в том числе артефакт, твое! — веско заметил Евлампий.

— После его смерти. — резонно заметил я.

— Перестань. — оборвал меня голем. — Если он решил сделать тебя своим наследником, ты сможешь убедить его отдать символ свободы.

— Ты думаешь? — все еще не верил я.